|
Зарисовка вторая к возвращению блудных акционеров компании Зималетто в лице господина Жданова А.П.
*Прошел месяц, целый месяц. Четыре недели. Тридцать дней и ночей. Семьсот двадцать часов. Сорок три тысячи двести минут. А я до сих пор помню его горячий шепот, что так приятно щекотал шею: «Я люблю тебя, слышишь, люблю. Давай не будем мучить друг друга, не будем мучить Киру. Я не найду с ней счастья, и она со мной, потому что это мука – жить с человеком и знать, что он тебя не любит…»
Нет, это какое-то наваждение. Нужно заняться делом. *
Но мысли упрямо возвращались к Андрею, опять и опять.
*Интересно, где он сейчас? Я чувствую он где-то рядом. Сейчас он, наверно, выходит из лифта. Жен-совет непременно окажется у него не шее. Интересно скучал ли он? Конечно, скучал. А теперь он наверно улыбнется и спросит, что новенького в Зималетто. Если он сдержал свое слово и дал мне время то все будет гладко, все будет хорошо. Надеюсь, он принял решение, потому что я приняла. Я тоже очень люблю тебя Андрюша. Ты дал мне месяц, и я решила, я поняла, что жизнь без тебя не жизнь. Я буду с тобой, чего бы мне это не стоило, я имею право быть счастливой, имею! Таков закон – либо ты, либо тебя.
А Кира… Да я обещала ей, но она поймет, она все поймет, ведь если она его действительно любит, то отпустит и пожелает ему счастья.*
- Маша, скажи Кира Юрьевна, Андрей Павлович и Роман Дмитриевич еще не вернулись?
- Катюш, Андрей Палыч уже приехал, буквально десять минут назад. Роман Дмитрич еще не появлялся, а Кира Юрьна. – из динамиков послышался смешок. – Кать, Вика забыла заказать Кире билеты. Кира звонит злая, и успеет ли она хотя бы к показу, это еще очень большой вопрос.
- Спасибо, Маш. Скажи, Юлиана не звонила.
- Катюш, звонила, сказала, что все в порядке, они проверили звук и свет. Кать не волнуйся, все будет хорошо.
- Да, Маш, теперь я знаю, все будет хорошо. – Катя отключила связь.
*Андрюша, родной, приехал. Да теперь все будет хорошо. Но как мне дать понять ему, что я ждала, как дать понять, что ревновала, как дать понять, что я решила?*
***
Прошло 10 минут.
***
- Маша, вызови мне Федора.
- Вызывали, Катерина Валерьевна?
- Федя отнеси этот конверт Андрею…Павловичу.
***
- Тук, тук. Андрей Павлович можно? Тут Катя… Екатерина Валерьевна конверт передала.
- Спасибо, Федя. Можешь идти.
*Катенька!.* На лице появилась до безумия глупая, но такая счастливая улыбка. *Родная моя, уже знаешь, что я вернулся. Думала ли ты, о моих словах или выкинула как не нужный мусор все мысли обо мне? Твои подарки на месте, значит, не забирала. Катя, Катенька я думал о тебе каждую секундочку разлуки - два миллиона пятьсот девяносто две тысячи мыслей о тебе. Что ты мне прислала, скажешь ли снова, что любишь или погонишь прочь?*
Дрожащие руки открывают конверт, глазам, вдруг становится мало света. Подходит к окну. Глаза быстро быстро бегают по строчкам, написанным ее аккуратным почерком.
*Катенька, родная, а так люблю тебя. Мне так много нужно тебе сказать, так много объяснить, так много…, так много...*
Срывается с места, оставив письмо на столе, и маленький солнечный лучик, бесстыдно, проникнув сквозь жалюзи, читает чужие тайны:
«Не отрекаются, любя,
Ведь жизнь кончается не завтра
Я перестану ждать тебя,
А ты придешь совсем внезапно
Не отрекаются, любя.
А ты придешь, когда темно,
Когда в окно ударит вьюга,
Когда припомнишь, как давно
Не согревали мы друг друга.
Да ты придешь, когда темно.
И так захочешь теплоты,
Не полюбившейся когда-то,
Что переждать не сможешь ты
Трех человек у автомата –
Вот как захочешь теплоты!
За это можно все отдать,
И до того я в это верю,
Что трудно мне тебя не ждать
Весь день, не отходя от двери,
За это можно все отдать
Не отрекаются, любя,
Ведь жизнь кончается не завтра,
Я перестану ждать тебя,
А ты придешь совсем внезапно,
Не отрекаются, любя»
- Аааа, Андрей Палыч, я доложу…
- К черту, Маша!
Андрей нерешительно помялся у двери, сжимая ручку замка. Сердце бешено колотилось от страха и облегчения. Что она скажет ему, глядя в глаза, что он сможет сказать ей глядя в глаза. Но главным сейчас было оказаться рядом с ней и наслаждаться созерцанием ее каштановых глаз, так часто являвшихся ему во сне.
Катя сидела за столом, спиной к двери. Андрей не двигался, он умирал от желания подойти к ней, стиснуть в объятиях и целовать, целовать, целовать ее сладкие губы, забывая обо все проблемах и неудачах. Однако он вдруг почувствовал, что недостоин говорить с ней, не то, что коснуться. Как могла эта маленькая, хрупкая, наивная девочка вынести тяжкое бремя его бесчеловечной жестокости и при этом не возненавидеть его, как он этого заслуживает?!
Медленно, он обошел стол, подошел к ее креслу и робко и не решительно заглянул в ее глаза. Андрей опустился перед ней на колени.
- Не надо, - тихо запротестовала она, обнимая единственного человека, которого когда-либо любила и пряча лицо у него на груди. – Прошу тебя не надо! Просто поговори со мной! Пожалуйста, поговори!
- Не могу, - выдохнул Андрей, задыхаясь. – Не могу найти слов.
Мучительная тоска в его голосе была такой безнадежной, что у Кати из глаз брызнули слезы.
- Зато я могу, - захлебываясь слезами, выдавила она. – Ты сам научил меня им, перед отъездом: я люблю тебя. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
Андрей провел пальцами по ее каштановым прядям и бережно взял в ладони такое любимое лицо.
- Я люблю тебя, - отозвался он хрипло. – Боже! Как я люблю тебя!
Катя чуть приблизила к нему свое лицо в ожидании поцелуя. Очень медленно, боясь торопить события, Андрей наклонился и начал целовать Катю, долго, томительно, с мучительной нежностью. И она после нескольких мгновений напряженного пассивного ожидания приложила ладошку к его щеке и ответила на поцелуй с застенчивой и трепетной любовью. Ее мягкие губы раскрылись при первом же настойчивом прикосновении его языка, а руки обвились вокруг его шеи. Катя в беспамятстве прильнула к нему, страстно отдаваясь безумно-чувственным поцелуям.
- Катюша, любимая моя. – он отстранился от нее. – Кать если мне когда-нибудь придет в голову, что ты решила снова покинуть меня, какими бы вескими при этом бы не были причины, я запру тебя в комнате, а ключи выкину.
- А ты останешься со мной в этой комнате? – дрожащим голосом спросила Катя.
Андрей взял ее изящную ручку, нежно приложил к щеке и поцеловал.
- Да, - тихо шепнул он. – Кать, ты знаешь, ты меня избалуешь, если будешь каждый раз стихи писать.
Она несмело улыбнулась.
Зазвонил телефон.
- Кать, я извиняюсь, но там к Андрею Павловичу пришли. Какая-то Надежда Ткачук из Киева, говорит, что он ее ждет.
- Спасибо Маш.
Катя испуганно взглянула на Андрея
- Андрей, почему ты так долго?
- Что ты имеешь ввиду? – мягко осведомился он.
- Н… не важно. Честное слово, это не имеет значения.
Глядя в затуманенные болью карие глаза, Андрей спокойно возразил:
- А мне кажется, что бы это ни было, для тебя это крайне важно.
Катя уже сожалела о сказанном. Но зная, что Андрей непременно настоит на ответе, она едва слышно шепнула всего лишь одно слово:
- Надежда.
- И что же с ней?
- Именно из-за нее ты так долго не приезжал?
- Катюша. Посмотри на меня. Я люблю тебя, тебя одну. Я не мог приехать раньше, потому что было очень много дел. Но поверь, я не разу не позволил ни себе, ни ей переступить черту исключительно деловых отношений. Если ты об этом меня пытаешься спросить.
- Правда?
- Правда.
Катя, не вытирая предательских слез, улыбнулась дрожащими губами.
- Спасибо.
- Всегда рад услужить, - засмеялся Андрей. – А теперь родная, пойдем, Надя очень хотела с тобой познакомится.
- Андрей подожди, у меня для тебя кое-что есть.
Удивленный взгляд.
- Вот возьми, - Катя протянула небольшой сверток. – Открой.
В руках у Жданова оказался голубенький ежедневник.
- Что это?
- Это мой дневник. Я хочу, что бы ты его прочитал, чтобы ты знал все!
- Родная…
Они вышли из кабинета и направились в приемную, а Андрей все еще трепетно сжимал этот маленький кладезь с мыслями, женщины, которую любил больше жизни .
- Надя, я очень рад тебя видеть. Знакомься это Екатерина Пушкарева, Президент Зималетто, - и чуть тише добавил, - Надь, это моя Катенька!
- Здравствуйте Надя!
- Здравствуйте Катя. Знаете, я много о вас слышала, Андрей мне буквально все уши прожужжал о Вас.
- Катюш, может, ты покажешь Наде производство и офис. А я пока пойду, - он кивнул на дневничек. – У меня есть одно маленькое дельце.
- Конечно. Надя, ну что пойдемте?
***
Прошел час
***
- Кать к тебя можно?
- Андрей, ты еще спрашиваешь.
- А где Надя?
- Поехала в отель, захотела отдохнуть перед показом.
- Понятно и как она тебе?
- Милая девушка. Она мне сказала, что ты меня очень любишь
- Она не соврала, - Андрей улыбнулся
- А я верю!
- Я тебе кое-что принес, - Он достал из-за спины, слегка помятый и обтрепанный зеленый пакет. – Я выкинул все открытки Малиновского и оставил свои. Это тебе возьми. А еще я, я принес тебе вот это, - на столе оказался сверточек из кремовой бумаги.
- Что это?
- Открой.
Катя разодрала бумагу и увидела красную книжицу в твердом переплете.
- Я купил тебе новый дневник, и я тебе обещаю, что в нем не будет ни одной грустной записи, ни одной странички залитой слезами. Я обещаю. Я позволил себе сделать первую запись, прочитай!
« Здравствуй ЛЮБИМАЯ! Я знаю, что из нас двоих монополия на стихотворения принадлежит тебе. Но позволь и мне рассказать о своих чувствах словами других:
Бывают странные минуты
Нам словно хочется летать
И угнетающие путы
Вдруг начинают исчезать.
Оковы сна и прозябанья
Сминают крылья высоты
И потаенные желанья
Выходят в свет из темноты
И в онемевшее сознанье
Что одолела пустота,
Вдруг бесконечность мирозданья
Вдыхает смысл, и красота
В нас распускается цветами,
Журчаньем звонкого ручья
И птиц немолчным щебетаньем,
И нежной музыкой дождя
И все, что было безразлично,
Иль неприметно, словно тень
Являет новое обличье,
Милее ночь, прекрасней день.
Нас наполняет вдохновенье,
Нас тянет к звездам в небеса.
В нас Бога каждое творенье
Вливает свежесть как роса.
И шелест листьев слух ласкает,
И закипает в венах кровь…
Спасибо, Боже, что бывает
Такое чувство, как любовь!»
_________________ 
Дрогнет Запад, и дрогнет Восток.
Сила, Сила в Руке.
Девять Звезд - Синий Цветок,
Синий Цветок на Клинке.
|
Вход
FAQ
Поиск
