Все обо Всем

Жданов Андрей Павлович мерил шагами квадратные плиты кухонного пола и приложив в уху телефонную трубку, ждал ответа. Петр, несомненно, был дома. Месяц назад парню исполнилось восемнадцать, он получил водительские права и с тех пор никуда не ходил пешком. Даже расстояние в триста метров до ближайшего магазина проезжал за рулем. И сейчас же серебреный пикап Пети был отлично виден из окна.
Пока в трубке раздавались длинные гудки, Жданов вновь испытывал странное чувство, не дававшее ему покое с самого утра, - как будто по спине ползали мурашки.
Андрею не впервой приходилось испытывать подобное ощущение. Более мягко оно всякий раз давало о себе знать перед очередным показом. А еще – когда приходилось отчитываться на ежегодном собрании акционеров. Но никогда за последние годы ощущение не было таким сильным.
- Сейчас, сейчас! – раздался в трубке энергичный молодой голос. – Я уже здесь!
- Петя! Какого фига ты заставляешь так долго себя ждать! Я уже собирался повесить трубку!
- Ой, Андрей! Или ты не знаешь закон подлости? Если хочешь, что бы у тебя зазвонил телефон, отправляйся под душ или в туа…
- Ладно, ладно! – усмехнулся Андрей. – Послушай Петь, я хотел бы точно, знать в котором часу ты завтра собираешься на рыбалку? Скажи, ты точно сможешь покормить и погулять с моей собакой.
- Никаких проблем! – поспешно ответил Петя. – Гришка и его компания обычно заезжают за мною не раньше десяти. Но к вечеру, надеюсь, ты вернешься?
- Конечно! Завтра еще до полудня я буду дома.
Андрей закрыл глаза, испытывая отвращение к собственной бойкости, с которой уверял Петра. Получалось, что он, не зная почему, пустился в какие-то игры с самим собой. Ведь от дома до Щербинки было всего пару часов езды. А потому, после открытия нового магазина, он вовсе не должен был там оставаться.
Андрей совсем не собирался воспользоваться отсутствием Ольги, чтобы встретится с кем-то из своих бывших приятельниц. Он порвал с ними всякие отношения еще пять месяцев назад, когда мать Петра, по ее собственному выражению, «согласилась» разрешить ему за собой ухаживать.
Что из того, что за эти пять месяцев у него не было ни одной женщины? Андрей с уважением относился к пожеланию Ольги не торопить события и не проявлять излишнюю настойчивость в их отношениях. При этом он не мог объяснить себе, почему сам не старался заставить ее лечь с ним в постель.
Ольга, работавшая в одной из элитных школ, сейчас была в отпуске. Вместе с тремя младшими детьми она поехала навестить жившую в Челябинске мать. За последние восемнадцать лет Ольга впервые отправилась туда, где когда-то родилась.
Только тут Андрей вспомнил о терпеливо молчавшем на другом конце телефонного провода Петра и постарался выкинуть из головы, неожиданно нахлынувшие мысли.
- Твоя мама оставила весточку на моем телефоне. Вчера они благополучно приехали в Челябинск. Тебе она не звонила?
- Звонила. Если бы только слышал наш разговор! – и он в сокращенном варианте рассказал об их разговоре – Какое счастье, что моя работа начинается уже в понедельник, и я не смог с ними поехать!
Андрей рассмеялся и посмотрел на часы.
- Ладно, Петь. Мне уже пора. Желаю тебе хорошего улова. Встретимся в воскресенье, когда вернешься.
Андрей положил трубку, продолжая улыбаться. Петя был действительно чудным парнем. Затем он еще раз посмотрел на часы. Но прежде чем выйти, Жданов невольно еще раз оглянулся на стол. Вернее на нижний ящик.
Он не открывал его уже пять месяцев с тех самых пор как принял решение относительно их взаимоотношений с Ольгой. Потому что он не хотел перечитывать последние письмо Кати и смотреть на ее фотографию. Лучше вообще сжечь содержимое ящика, напоминавшее о ней. И сделать это как можно скорее…
Андрей отдал ключи от машины швейцару и вбежал в вестибюль гостиницы. Он не опаздывал, однако никак не мог отделаться от настойчивого ощущения, что, если не войдет в зал быстрым шагом, непременно что-то случится.
Еще на подъезде к городу, он почувствовал холодок, пробежавший по спине. Андрей подумал, что если провиденье действительно задумало что-то, то на этот раз действует очень даже умно, заманивая в ловушку с помощью заразительного смеха. Волны гомерического хохота доносились до ушей Жданова еще в коридоре, когда он быстрыми шагами направился к входу в зал, рассчитывая, появится в дверях точно в шесть. Он не вольно остановился. Бросив взгляд на дверь соседнего зала, Андрей заметил объявление о том, что здесь проходит торжественное закрытие проекта «Дом 2».
Мгновенно забыв о мучивших его несколько секунд назад неприятных ощущениях, Жданов решительно подошел к полуоткрытой двери и проскользнул в битком набитый зал.
В противоположном конце зала он увидел скорчившуюся женскую фигуру, ковылявшую к пустой, слабо освещенной сцене. Взобравшись на помост, это старое скрюченное создание подняло, на сколько это было возможно, голову и с выражением непередаваемого страдания посмотрело в зал.
- Алена! – заскрипела она, как бы обращаясь к кому-то. – Для меня ничего не стоит потратить три дня, лишь бы ты попала на прием к психиатру. И даже если ты, моя девочка, к окончанию курса лечения будешь такой же старой как я сейчас, все равно тебе придется пройти весь курс лечения.
Поняв, что перед ним прекрасная актриса, Андрей стал с восторгом наблюдать ее игру. Женщина же наклонилась еще ниже и изобразила, как трясущейся рукой берет за ухо непослушную девочку, не желающую идти к доктору. Андрею даже показалось, что он слышит протестующие крики Водонаевой, которой больно крутят ухо и хотят утащить в самый конец сцены, где темно и страшно.
Внезапно сцена ярко осветилась, а сгорбленная старуха сразу же выросла, чуть ли не на две головы. Её одеревенело, согнутые ноги стали стройными, а спина выпрямилась. Фигура приобрела гордую, независимую осанку.
Когда же она повернулась лицом к залу, Андрей остолбенел от изумления. Вместо достаточно пожилой женщины, как он ожидал, на сцене стояла стройная брюнетка с огромными глазами. На вид ее можно было дать лет тридцать или около того.
Задорные карие глаза обвели взглядом присутствующих и на мгновение задержались на Андрее. Сердце его отчаянно забилось.
Это не раз случалось с ним и раньше. Его притягивали к себе каштановые волосы, огромные глаза, или дерзко поднятый подбородок. Каждый раз Андрея тянуло подойти поближе, приглядеться и убедится, что эта женщина не Катя. Так оно и случалось. За последние пятнадцать лет было много похожих, но самой Пушкаревой – никогда.
А теперь исчезла и сама потребность ее искать. Ему нужна была только Ольга. Но он прищурился и принялся внимательно стоявшую на авансцене женщину. Волосы той были темнее, чем у Кати. Вроде и фигура постройнее. Но глаза! Светло карие, огромные и бездонные. А улыбка! Ослепительная, завораживающая! Такая могла быть только у…
Именно теперь, когда Пушкарева Екатерина Валерьевна была ему не нужна, судьба устроила их встречу!
Тем временем Катя подошла к микрофону и сказала в зал:
- Ксения Собчак сдержала слово. С того дня и до конца недели за руку или за ухо она водила Водонаеву к психиатру. В конце концов, упрямая девчонка бросилась на колени перед ней и умоляла прекратить лечение. – Катя еще раз обвела взглядом переполненный зал. – Алена сдержала слово и стала спокойной как удав. Чудо? Никогда! Просто она, наконец, прочитала контракт и листок со штрафными санкциями.
Голос Катерины утонул в громе аплодисментов и смеха. Когда в зале снова воцарилась тишина, она спустилась со сцены и стала перед журналистами в ожидании обычных в таких случаях вопросов. Каковые тут же последовали. Катя отвечала спокойно, серьезно, с добротой, приветливой улыбкой.
Наконец вопросы иссякли, и круг журналистов разомкнулся, Катя, поставив бокал, направилась к выходу. У самой двери ее внимание привлек прислонившейся к стене высокий мужчина.
Все эти пятнадцать лет Катя бессознательно искала в толпе на улице, в аэропортах похожую на него фигуру. Но безуспешно…
Этот человек был того же роста, но выражение лица было суровым и сдержанным без тех чертиков в глазах, к которым она так привыкла.
И все же, когда мужчина отлепился от стены и сделал шаг на встречу, у Кати перехватило дыхание. Это был Он!
- Андрей, это ты! – воскликнула она и, не ожидая ответа, бросилась к нему, крепко обняв его за талию. Она словно боялась, что он ускользнет от нее. Как делал это во снах… - Андрей! Я уже никогда не надеялась тебя увидеть! – зашептала Катя, прижимаясь лицом к его широкой груди.
Жданов в первый момент нерешительно потянулся к ней, а затем нежно обнял за плечи. Его поразило, с какой интонацией она произнесла его имя. Так его никто не произносил даже Ольга.
Ольга!
Катя почувствовала, как напряглось его тело, а в следующее мгновение он уже освободился из ее объятий. Она вдруг вспомнила, как они расстались. Тогда.… Очень давно… Улыбка исчезла с ее лица одновременно с чувством радости от встречи. Она отступила на шаг и набросила на себя непроницаемое покрывало прожитых лет. Да ей уже не двадцать.… Эти долгие годы, доказали, что дружба живет дольше слепой увлеченности, а любовь – надежнее безрассудной страсти.
- Итак, Жданов, что ты делал все это время? Похоже, у тебя все хорошо, – сказала она уже совсем другим тоном.
- Дела идут хорошо. Я по-прежнему президент компании, – подтвердил Андрей, слегка задетый тем, что теплое выражение в глазах Кати погасло. – А вот ты меня просто изумила! – продолжил он. – Никогда бы не подумал, что в тебе живет потрясающая актриса. Я проходил мимо и заглянул сюда, услышав смех. Признаюсь, что оторваться от происходящего на сцене я уже не смог. Ты очаровала не только меня, но и весь зал.
И он кивнул в сторону все еще толпившихся в центре зала участников праздника. Катя чуть повернула голову в том направлении. Собравшиеся с явным любопытством наблюдали за ней и Андреем. Но она просто махнула им рукой, повернулась к Жданову и, неожиданно протянула ему руку, сказала решительным тоном:
- Что ж Андрей Павлович, для меня было приятным сюрпризом вновь встретить вас. До свидания.
Ошарашенный столь непонятной выходкой Кати, Андрей сжал ее руку. Ее маленькая ладошка утонула в его огромной ладони. Этот контраст когда-то его пугал. Сейчас эти страхи показались ему смешными.
Страх прошел. Но Андрей вдруг понял, что все еще не освободился от властного, непреодолимого желания обладать этой женщиной. На что теперь он не имел абсолютно никакого права. И все же он хотел ее! Хотел так же, как тогда, на широкой кровати Романа Дмитриевича…
- Кать сейчас я должен идти на презентацию магазина. Что ты делаешь вечером. Может, посидим где-нибудь? Выпьем?.. – Голос прозвучал хрипло. Наверное, потому, что он сказал слова, которые не должен был говорить. Внутренней голос твердил ему, что тем самым он создает ситуацию, которая может привести к катастрофе. – Ты сегодня свободна? – спросил он.
Катя неохотно покачала головой и безучастно ответила:
- Абсолютно свободна до вторника.
- Тогда давай встретимся в половине девятого.
В маленькой ладной фигурке Кати Андрей почувствовал нерешительность. Но ей и самой хотелось продолжить эту неожиданную встречу. И она кивнула.
- Что ж, это было бы не плохо. В половине девятого я буду ждать тебя в вестибюле.
Чтобы хоть как-то убить время она опустилась в стоявшее в вестибюле кресло и предалась воспоминаниям. На душе было сумрачно и тревожно. Память уносила Катю в далекое прошлое. К тому дню, когда она впервые пришла в Зималетто и увидела Андрея.
Их первую встречу, первое свидание, первый поцелуй, первую ночи, свои мечты и ожидания. Киру, Рому, ревность, обман, предательство и свой отъезд, когда Андрей снова стал президентом.

Огромный зал гостиницы был залит светом огромных люстр, сияющим всеми цветами радуги и снова и снова отражаясь в зеркалах, тянувшихся вдоль стел зала.
В другое время у Кати перехватило бы дыхание от подобной красоты. Сегодня же она больше получаса просидела в холле, чувствуя себя настолько потерянной и разбитой, что ее сознание почти механически реагировало на окружающее великолепие.
Как-то сразу зал наполнился шумной толпой, и это вернуло Катю к действительности. Чего я здесь жду? – с раздражением спросила она себя. Возможности выпить со Ждановым? Зачем это нужно после такой долгой разлуки?
Глупо! Ведь им даже не о чем говорить! К тому же, как можно было согласиться на встречу с человеком, который нанес ее такую страшную рану? Вместо того чтобы сидеть здесь, надо было подняться к себе в номер и позвонить домой. Узнать, как себя чувствует Анюта. Не стало ли ее лучше.
Да, именно так она сейчас и поступит! Но надо оставить Андрею записку у портье. И уже потом снова исчезнуть из его жизни.
К несчастью, перед стойкой портье толпились человек двадцать. С беспокойством, оглядываясь, Катя надеялась, что Андрей опоздает.
- Вот ты где, Катенька, - раздался голос у нее над самым ухом. – Это просто чудо, что я сумел отыскать тебя в этой толпе!
Катя обернулась, готовая принести устно извинения, которые хотела оставить у портье. Но что-то в ней уже надломилось. Она не смогла произнести ни слова, а лишь смотрела в неотразимые глаза Андрея.
Она очень устала, думал он. Устала, смущена и… удивительно прекрасна! Только бы сдержатся!
Еще тогда когда я полюбил ее, она была для меня самой красивой. А теперь каждая ее черточка была совершенной, изящной и женственно мягкой. Андрей не мог удержаться, чтобы не бросить пытливый, проникающий сквозь ткань официального костюма взгляд на ее фигуру.
В уголках его губ пряталась улыбка. Катя, возможно, и сама не знала, что чувственный персиковый цвет блузки, укрывавшей пикантные выпуклости ее высокой груди, содержал в себе намек на бьющееся под ней страстное сердце.
Андрей не просто знал это и не мог забыть. Каждый раз, имея дело с какой-либо женщиной, он подсознательно сравнивал ее с той, которую хранила его память. Которую считал совершенством.
Кто-то резко толкнул Андрея в плечо, и он только тогда заметил, что они оба стоят посреди холла, мешая проходу людей.
- Кать, а что если, нам подняться в ресторан? Там живой звук и музыка приятная играет. Можно потанцевать. Заодно – полюбоваться чудесным видом из окна.
- Во-первых, Андрей, мне сейчас не до музыки и не до танцев. А во-вторых, ресторан арендован для чей-то свадьбы.
Катя почувствовала, что ее голос звучит холодно, и осталась этим очень, довольна. Андрей несколько секунд смотрел на нее с высоты своего роста, а затем предложил:
- Тогда пойдем в кафе на набережной. Там тихо и можно спокойно посидеть.
Он нежно, но крепко взял Катю за локоть, прочитав в ее глазах желание убежать. Этого Андрей не хотел допустить ни сейчас, ни после…
Катя нехотя согласилась. Когда же они входили в небольшой, освещенный свечами зал, выражение неуверенности и страха в ее глазах исчезло. Что ж, она выпьет с ним! Но будет холодной и сдержанной. И задаст Жданову несколько вопросов, на которые получить ответы даже сейчас, по пришествию пятнадцати лет.
- Что ты предпочитаешь? – спросил Андрей, когда они расположились за широким столом в удобных мягких креслах. – Апельсиновый сок? Кажется, ты его всегда пила?
Однако эта попытка напомнить о прошлом вызвало у Кати обратную реакцию. Лицо ее стало совсем не проницаемым. Она подняла глаза на подошедшую официантку и процедила сквозь зубы:
- Бокал красного вина, пожалуйста.
Андрей понял, что Катя не расположена, предаваться воспоминаниям. Это вызвало в нем двойственное чувство – некоторое облегчение и раздражение. Последнее, потому что сам-то прекрасно помнил каждую проведенную вместе минуту.
- Что вы будете заказывать? – спросила его официантка.
- Виски со льдом! – резко бросил ей Андрей, но тут же поспешил успокоить растерявшуюся от неожиданной грубости девушку парой ласковых слов.
Пока Андрей разбирался с официанткой, Катя сама того не желая, исподтишка наблюдала за ним. И должна была признать, что суровая гармония в чертах Жданова теперь отображала внутреннюю силу и мужественность, которые подчас производят куда большее впечатление, нежели утонченная красота.
- Итак, когда вы перебралась в Москву, Екатерина Валерьевна. – спросил он.
Катя поначалу почему-то не нашлась, что ответить на этот простой вопрос. Заметив ее смущение, Андрей повторил:
- Я спрашиваю, давно ли ты живешь в Москве?
- В Москву.… Ах да! Примерно года три назад. Сразу после смерти мужа.
Она спохватилась, что сказала больше, чем хотела, но было уже поздно.
- Твой муж умер?! – воскликнул Андрей, почему-то заикаясь. – Прости, я этого н-не з-знал!
Он никогда и никому не желал смерти. Но сейчас пожалел, что на эти пятнадцать лет выпустил Катю из виду и не разу не попытался наладить с ней контакт. Правда, ему было известно, что она вышла замуж за того приторно слошявого повара. Ну и что из того?
Если он все же не терял надежды на будущее, то мог бы, по меньшей мере, выяснить, где она живет и что делает. А тогда узнал бы, что Михаил Борщов уже три года, как покинул этот мир. То есть два года до того, как он встретил Ольгу. Даже пяти месяцев назад было бы еще не поздно…
- Ваши напитки, - раздался голос официантки.
Не подозревая, какой круговорот мыслей в головах обоих она невольно прервала, девушка поставила перед Катериной бокал вина, а перед Андреем – стакан виски со льдом. После чего, улыбнувшись, удалилась.
В продолжение нескольких секунд Катя рассматривала бокал с вином. Потом незаметно бросила взгляд на Андрея, разбалтывавшего виски в стакане со льдом. И вообще казалось, что он ждет, не дождется удобного момента, чтобы встать из-за стола.
Катя вспомнила, каким он был семнадцать лет назад. Она тряхнула головой, стараясь отогнать от себя воспоминания и думать о главном: о цели их встречи за столом и информации, которую хотела получить от Жданова.
- Ума не приложу, как это тебе удалось исчезнуть, испарится, когда вокруг было полно людей. Я искала тебя повсюду… - Катя осеклась: для холодной рассудительной речи подобное признание ни к чему. Она глубоко вздохнула и продолжила гораздо спокойнее: - Видишь ли, Андрей, мне бы не хотелось возвращаться к прошлому. И все же, тогда тебе не стоило так постыдно бежать. Честное слово, я не стала бы требовать от отца, чтобы он с ружьем в руках начал за тобой охотиться и постарался наказать, за поруганную честь его дочери. И было бы куда честнее признаться мне, что ты ошибся…
- Когда прочитал твой дневник, то все понял и хотел найти тебя и все объяснить. Но нашел тебя рядом с Мишей. А когда он тебя поцеловал с таким видом, будто имел на это права, я почувствовал себя в состоянии полного шока. Скажу откровенно: до сего времени я не помню, как выскочил на улицу и оказался в автобусе.
- Андрей, но это же смешно… - начала Катя, но Жданов ее не слушал и продолжал говорить:
- Я уже приблизился к кабине водителя, чтобы попросить его остановиться. Но в этот момент понял, что должен еще раз подумать. Обдумать то, что увидел и, то, что рассказал женсовет. Одним словом, я не был уверен, что ты меня простишь и что поверишь в мою любовь.
- Любовь? Ты говоришь о любви?! – нашла, наконец, в себе силы прошептать Катя. – Не смеши! Ты спасал компанию и слепо следовал инструкции Романа Дмитриевича. О какой любви ты можешь говорить? Любящий человек никогда не оставил бы меня, не сказав ни слова и не прячась.
Тихий смех прервал тираду Катерины. Оглянувшись, она увидела, что зал полон, а их столик уже давно перестал быть местом уединения. Пробормотав относительно приличное ругательство, Катя стала говорить совсем тихо, но с еще большим сарказмом:
- Твоя любовь была столь грандиозной, что ты решил от меня избавиться. Кажется, в Африку ты с Романом меня хотели отправить после совета директоров. Так? Что за мерзость!
- Катя все было не так… – попытался перебить ее Андрей.
- Нет, именно так! – оборвала его Катерина, подняв к верху ладонь. – Дай мне закончить. И хотя теперь уже поздно, Андрей Палыч , но я все же опишу тебе что я тогда испытывала. Ты говоришь о Мише, но сам забыл о Кире или Наде с кем ты тогда был, кого обманывал. Ты не представляешь, какого мне было видеть тебя каждый день рядом с Кирой.
Катя замолчала и, взяв бокал, нервно отпила большой глоток. Закашлявшись, посмотрела на Жданова, но он сидел неподвижно, с ошеломленным видом, предоставляя Кате возможность завершить монолог и тем самым покончить с прошлым.
- О, моя жизнь была переполнена волнующими событиями. Но я всегда чувствовала себя в безопасности. Кроме того, после той истории с тобой я смогла узнать и вполне зрелую любовь. Это произошло после того, как Миша сделал мне предложение.
Взглянув в глаза Андрея, Катя увидела в них такую боль, что прикусила язык и пожалела о сказанном. Тем более что никогда раньше не пользовалась столь дешевыми приемами. Она резко поднялась из-за стола.
Андрей тоже встал.
- Кать, нельзя же так просто взять и уйти! Ты права, мой поступок тогда был необдуманным. Но ведь и я сам в те годы был еще слишком глуп. Мы оба вели себя, как дети, хотя по годам уже вышли из этого возраста! Сейчас в подобной ситуации я поступил бы совершенно иначе. Катя, прояви ко мне хоть долю того участия, которое я интуитивно всегда чувствовал в тебе. Прошу, давай снова сядем. Мне необходимо досказать свою историю!
Глубокий голос Андрея звучал тихо. Но в нем было столько мольбы, что Катя остановилась. Они долго смотрели друг на друга. Наконец, вздохнув, она снова опустилась в кресло.
- Хорошо, Андрей. Последнее, что я слышала, касалось автобуса, в который ты попал каким-то совершенно загадочным образом.
- Автобус привез меня в Солнечногорск – продолжал Андрей. – Было воскресенье. Поэтому я провел весь день, слоняясь по парку и прикидывая, что мог бы предложить тебе кроме любви. – Андрей жестом остановил готовую сорваться с ее уст оскорбительную реплику и подождал немного, пока Катя успокоилась. – Именно такой, спокойной и беззаботной, я считал жизнь, которую ты вела бы рядом с Мишей.
Прекрасный маленький вулкан! – подумал Андрей, взглянув в глаза Катерины. Ее праведный гнев был очередным проявлением страстности, скрывавшейся за маской сдержанности. И чего бы он сейчас не отдал, чтобы снова ощутить в своих объятиях ее теплое, мягкое тело, а затем – сгореть в огне страсти!
Жданов, что за мысли?! Ведь я не имею на нее никаких прав!
- Что случилось, тебе плохо? – донесся до него мягкий голос. На лице Андрея появилось такое потерянное выражение, что ей захотелось обнять его, прижать к себе и убаюкать, как она баюкала Анюту. Конечно, пока та не выросла и не сделалась колючкой…
Ё маё, Анюта! Этот человек заставляет ее забыть материнский долг!
- Андрей, прости, но я должна идти. Есть дела, которые нельзя никак откладывать…
Но Андрей, словно не слышал ее, продолжая блуждать во мраке их общего прошлого.
- И тогда в парке я понял, что моя глупость не может продолжаться вечно. Ибо, будучи сыном своего отца и имея все, я мог бы достигнуть многого. Эта мысль окончательно укрепила во мне уверенность, что только круглый дурак может так безумно отказаться от всего того, что было между нами.
Но пока я размышлял, последний автобус на Москву ушел. Не без труда мне удалось найти место для ночлега. А когда я вернулся в столицу, оказалось, что ты на день раньше уехала.
Андрей на мгновение замолчал, и Катя воспользовалась паузой.
- Естественно! А зачем мне надо было там оставаться? Миша уехал через час после твоего исчезновения. А я, обзвонила все больницы и милицейские участки, поняв, что все кончено. Ты исчез, потому что решил бросить меня. Я чувствовала себя в конец одураченной. И постаралась уехать из города.
Катя говорила агрессивно. Но у нее перед глазами стояли два автобуса, двигавшиеся в тот погожий воскресный день на встречу друг другу.
- Твои объяснения не убеждают меня, Андрей, - чуть мягче сказала она. – Если ты действительно тогда решил вернуться ко мне, то почему пятнадцать лет не ни разу не дал о себе знать? Да, мне стало известно, что вскоре после моего отъезда из Москвы ты уехал опять в командировку. Но почему ты даже не позвонил мне, тогда все закончилось!
По губам Жданова пробежала чуть заметная улыбка.
- Я не мог позвонить я не хотел тебе мешать я думал, что теперь я тебе не нужен. – Он вдруг поднял голову и уставился пристальным взглядом в потолок. – Ты слышишь, Катюш? – спросил он с тревогой.
- Кого?
Она озадаченно посмотрела сначала на Андрея, затем - на потолок. Но увидела там только витиеватый лепной орнамент.
- Духи индийского племени, в которых верит Кристина. Прислушайся: они там на верху. Смеются надо мной. Даже сейчас. Многие годы они старались перевернуть вверх дном весь мир для того, чтобы нас разлучить.
- Андрей, ты действительно веришь в то, что сейчас сказал? – испуганно прошептала Пушкарева, подумав о том, как мало знает этого человека. Что, если он сошел с ума? Ведь за пятнадцать лет многое могло случиться! – Ты не смеешь все списывать на каких-то мифических божков! – воскликнула она. – Решение бросить меня ты принял сам. По доброй воле!
- По доброй воле! – эхом повторил Андрей. – Эх, Катенька, если бы на свете существовала эта самая «добрая воля»! – И он вновь посмотрел на потолок. – Блин, сегодня они что-то уж очень сильно шумят!
Катя не могла решить, действительно ли сидящий перед ней человек ненормален, или она просто этого боится. Но почувствовала, как на ее глаза навертываются слезы. Андрей заметил это и мягко сказал:
- Прости, Катюш, я не хотел тебя пугать. Я, конечно же, не очень-то верю в таинственную духами карту. По крайне мере, взрослый мальчик Жданов Андрей Палыч отлично знает, что никакие таинственные духи за ним не охотятся. Хотя должен признать, что временами в моей памяти возникает образ шестилетнего Андрюши, заворожено слушающего легенды племени тумба-юмба, рассказываемые ему Кристиной. Среди них предание о зимних ведьмах, которые наказывают непослушных детей.
- Прошу тебя, Жданов, - взмолилась Катя, - этот разговор ведет в никуда.
- Он ведет как раз туда, куда надо, Катенька. Я стараюсь рассказать о том, что произошло после моего возвращения в Москву. Уже на следующий день, в понедельник, я хотел последовать за тобой в Питер. Но тут… Кира… больница… я просто не мог уехать.
Катя отрицательно покачала головой, в душе заклиная Андрея поскорее закончить рассказ, слушать который ей было невмоготу.
- Ах да, - пробормотала она. – Когда я обо всем этом услышала, то сразу не поверила. Никогда бы не подумала, что этим закончится. Тогда все газеты писали, что Кира Воропаева была госпитализирована в психиатрическую больницу.
Глядя сейчас на Андрея, Катя вспомнила смешанные чувства, которые испытала, узнав о случившимся.
Жданов неожиданно перегнулся через стол и, сжал руки Катерины, заговорил с удивительной горячностью:
- Кать, несмотря на то, что у меня отличная память, как раз этот отрезок времени я помню как в тумане. Может быть, это своеобразная защитная реакция на ужасы, которые мне пришлось пережить. Но есть один момент, который мне запомнился совершенно отчетливо. Я написал тебе письмо на мыло, в котором рассказал обо всем, что случилось. И еще о том, что люблю тебя всем сердцем.
- Нет, нет, нет, - пробормотала Катя.
- Ты должна мне верить! А перед отъездом в командировку я послал тебе смс, в которой просил прощения и умолял дать мне еще один шанс загладить свою вину после возвращения. В последующие месяцы я написал, по меньшей мере, еще дюжину писем о том же. Но не получил на них ответа.
- Нет! Это не правда! От тебя не было ни одной весточки.… Когда же я узнала, что случилось, то подавила в себе обиду и послала несколько смс на твой телефон.
Андрей бросил многозначительный взгляд на потолок.
- Если не они, то кто тогда же нам еще вставлял палки в колеса? Я сказал, что не получал от тебя ни одного ответа. И это действительно так, поскольку ни одно из писем до тебя не доходило. Однажды я получил ответ с твоего адреса, но оно было от Миши, он просил оставить тебя в покое, и говорил, что не одного письма передавать не собирается. А о том, что ты потеряла телефон, я узнал гораздо позже от Юлианы.
- Миша как он мог? Ведь эти письма доказывали, что продолжаешь думать обо мне. А я не имела возможности с тобой связаться. Все номера были только в телефоне. – Катя вдруг с раздражением вырвала руку из ладоней Андрея и воскликнула: - Послушай, Андрей, ты ведь все это придумал! А я уже была готова тебе поверить. И как всякий лжец слегка переборщил!
- Лжец? Ты о чем?
- Когда я поняла, что ты не собираешься, возвратятся до моего отъезда, то отправила сообщение девочкам со своим новым номером телефона и просьбой передать его тебе. – Катя с вызовом посмотрела на Андрея, уверенная, что он не осмелится отрицать сказанного ею.
- Мне никто ничего не передавал, – горячо запротестовал Жданов. – А когда я попытался узнать его у Коли, то он сказал, что не знает, а если бы и знал, то все равно не сказал. Единственное что мне удалось выяснить, так это то, что ты живешь в Питере.
- Андрей, прости меня, за то, что я сказала несколько минут назад, - прошептала Катя. – И знай: я не бросилась сразу на шею Миши. После переезда в Питер в течении двух лет я неизменно отвечала отказами на его многочисленные предложения. – Зачем она это рассказывает? Какое сейчас имеет значение, сколько раз Миша получил отказ? И что толку признаваться, сколько бессонных ночей она провела в мучительных мыслях о нем, Андрее?
- Катюш ты не понимаешь: против нас была сама судьба.
- Возможно. Против нас обоих. Но мой брак оказался счастливым. И я не стану лгать, будто жалею о годах, прожитых вместе с Мишей. Я любила его. И люблю дочь, которую он мне подарил.
- Дочь? У тебя есть дочь?
- Да ее зовут Анюта. Сейчас ее одиннадцать лет. И она… не совсем обычный ребенок. – Катя искоса посмотрела на Андрея и улыбнулась, не в силах скрыть материнскую гордость. – Она уже сейчас не может решить, заняться ли серьезной математикой или пойти в кадетский корпус.
- Это в одиннадцать-то лет! Ничего себе! А я то считал Петра не погодам развитым!
- Петр? Кто это?
- Соседский мальчишка, - ответил Жданов, почувствовав, как краска заливает лицо.
Но Катя не обратила на это внимания. Ее следующие слова заставили Андрея сразу же позабыть о Пете и даже на какое-то время об Ольге.
- Мне действительно пора. Анюта была простужена, когда я утром уезжала из дома. Надо ей позвонить и узнать, как дела. Для этого мне надо подняться к себе в номер.
- Что ж, понимаю материнское беспокойство. Позволь проводить тебя. – И прежде чем Катя успела ответить, он взял ее руку и крепко сжал.
Она почувствовала тепло, которое излучала ладонь Жданова, и лихорадочна начала подыскивать предлог, что бы отделаться от него. Но безуспешно.
Так, держась за руки, они вошли в кабину лифта. Когда же лифт набился до отказа, Андрей внутренне улыбнулся. Ибо Катя пришлось прижаться к нему всем телом, зато он вынужден был опустить ее руку. Но в следующее мгновение Андрей обнял ее за плечи и принялся наматывать прядь волос себе на палец…
К радости Кати, через несколько секунд лифт остановился на нужном этаже. Как только дверцы распахнулись, она со вздохом облегчения выпорхнула в коридор. Но Андрей упрямо шел за сзади, не отпуская ее прядь.
Как только они подошли к ее номеру: за дверью зазвонил телефон. Катя стремительно вбежала в комнату, а Андрей неуверенно потоптался в дверях, но потом все же вошел вслед за ней и закрыл за собой дверь. Катя нервно ходила по комнате, крепко прижав к уху телефонную трубку.
- Да мам, я только что вошла. Ты давала ей лекарство? Нет будить не надо. Ей лучше поспать. Да, я отменю все встречи и завтра утром приеду. Хорошо. И сама тоже отдохни. Не волнуйся. Уверена, что завтра ей стонет лучше.
Наконец она окончательно положила трубку. Горестные морщины на лбу обозначились на столько резко, словно она была готова вот-вот заплакать. Катя не заметила, что Андрей вошел за ней в комнату и стоит за спиной. И, только почувствовав прикосновение его пальцев к шее, вздрогнула.
- Что с твоей дочерью? – спросил он.
- У нее воспаление уха и острая ангина. Возможно это результат инфекции. Такое с ней уже дважды случалось этой весной.
Катя почувствовала, как после вопроса Жданова ей сразу стало легче, словно кто-то предложил разделить с ней груз забот. На несколько секунд она прислонилась к его теплому телу, как бы черпая от него силы.
- Все обойдется, - прошептал Андрей. – С детьми постоянно, что ни будь, случается.
- Знаю. Но каждый раз начинаю паниковать, когда дело касается моей дочери.
Неожиданно так долго сдерживаемые слезы прорвались наружу и потекли по щекам Катерины.
Возможно, причина была в чувстве надежности и защищенности, которые вселяли в нее прикосновения Андрея. Или же в том, что давно с ней не было человека, с которым можно было, поделится заботами и печалями. Человека, которого бы она любила.
Любила? Нет, сейчас это уже было не правдой. Да, в прошлом она действительно его любила! И сейчас он ей немного нравится. Она уважает его. Но назвать это чувство любовью? Нет!
Андрей нагнулся, подхватил Катю на руки и перенес на стоявшее рядом с журнальным столиком мягкое кресло. Почти бессознательно она обхватила руками его шею. И вдруг почувствовала себя так уютно и спокойно. Как будто погрузилась в бездонное море ласки и нежности. А его голос тихо нашептывал ей на ухо какие-то бодрящие слова.
Когда накопившиеся годами слезы вылились, Катя долго вытирала нос и щеки белым платком, врученным ей Андреем.
- Ну, как, Катюш, тебе лучше? – спросил он, улыбнувшись возникшему совсем детскому выражению в ее глазах.
- Да, спасибо. Но должна тебе сказать, что такое со мной случается не часто.
И она вновь зашмыгала носом, что опять вызвало улыбку на губах Жданова. Он взял из рук Катерины платок и заботливо вытер ей лицо.
- Ты так искусно все делаешь, Андрей, - прошептала Катя. – Наверное, практиковался на своих детях.
- У меня нет детей.
- Ты женат?
- Нет.
- Но был женат?
- Никогда.
- Почему?
- Для этого не было времени. А потом… - Андрей замолчал, хотя все в нем твердило: «Скажи же, скажи ей…»
Но в этот момент Катя протянула руку и коснулась пальцами его щеки, затем поправила растрепавшиеся волосы и провела по ним ладонью. Андрей затаил дыхание, не в силах произнести ни слова.
- И тебе никогда не хотелось иметь семью?
- Хотелось. Временами – очень. Особенно в последние годы. – Он произнес эти слова каким-то хриплым, еле слышным шепотом. Словно кто-то намерено лишил его голоса в тот момент, когда надо было сказать самое главное. Вместо этого с его губ сорвались тривиальные фразы: - Расскажи мне об Анюте. Как выглядит твоя дочь?
- Если ты отпустишь меня на секундочку, я покажу ее фотографии. У меня их полный набор, начиная со дня рождения.
- Нет, опиши словами.
Андрей не хотел отпускать ее. И кроме того, не испытывал никакого желания смотреть фотографии на которых мог быть запечатлен и муж Кати.
Андрей не хотел отпускать ее. И кроме того, не испытывал никакого желания смотреть фотографии на которых мог быть запечатлен и муж Кати. Ему почему-то казалось, что этот человек украл нечто такое, что по праву предлежит только ему. И в первую очередь годы, которые он мог бы счастливо прожить вместе с Катерной, и ребенка, которого мог зачать.
- Естественно, Анна Михайловна – самая очаровательная девочка на свете, - говорила между тем Катя.
- Анна Михайловна – очень красиво. И звучит как-то…
- Аристократично? – засмеялась Катя.
- Да.
- На то и был расчет! Только фамилия подкачала. Жданова звучало бы лучше, чем Борщова.
- Совершенно верно! У нас с тобой мог бы родиться такой же замечательный…
Андрей осекся.
- Да ты прав! У нас действительно могли бы быть замечательные дети!
Андрей нежно поцеловал ее пальцы и прижал их к своей груди. Она почувствовала, как сильно бьется его сердце. Тогда трясущимися пальцами, почти бессознательно, Катя расстегнула пуговицы на рубашке Андрея и провела и провела ладонью по обнаженной груди и упругому животу. Она не успела перевести дыхание, как он крепко обнял ее и впервые за пятнадцать лет прильнул к ее губам.
Мягкий теплый кончик его языка проник между ее зубами. Из груди Кати вырвался стон. Поцелуй Андрея становился все глубже и страстнее. Руки жадно обшаривали ее тело, возбуждая его. В течение нескольких долгих минут шумные вздохи наслаждения Кати сливались со стонами страстного желания Андрея…
А затем комнату наполнили звуки чисто механического происхождения. Скользнул вниз замок молнии. К ногам Кати, на мягкий ковер, упал расстегнутый пояс. За ним, по одному, последовали предметы одежды: сначала – ее, затем – его. Наконец, послышался протестующий скрип матраца, сопротивлявшегося тяжести двух сливавшихся друг с другом тел.… Вновь раздались сдавленные, страстные стоны. Вероятно, все было бы по-другому, не потеряй они столько лет…
Боясь причинить Кате, боль тяжестью своего тела, он попытался чуть приподняться. Но в тот же миг ее ноги обвили бедра Андрея.
- Нет, оставайся во мне! – почти потребовала она. – Не смей уходить!
- Я не ухожу! Просто не смогу этого сделать! – прошептал он в ответ, думая, что наилучшей могилой для него сейчас было бы это волшебное тело…
Эмоции, переполнявшие его голос, потрясли Катерину. Но когда Андрей поднял голову, его глаза были столь же влажными от слез, как и ее.
- Я так страдал без тебя, Катюш. Все это время мне казалось, что я медленно умираю без тебя…
Что она могла на это ответить? Что сама чувствовала то же самое? Что долгие годы, прожитые вместе с Мишей, значили для нее ничтожно мало по сравнению с короткими месяцами, днями, минутами, проведенными с ним? Об этом было страшно подумать, а не то что бы говорить! И все же он заслужил знать, какое место занимает в его сердце.
- Ты был моей самой большой любовью. И в годы замужества каждый раз, когда принадлежала супругу, я кляла себя за неверность… тебе. Да я действительно любила Мишу. Он был прекрасным добрым человеком. Но мне постоянно не хватало тебя. Какое счастье, что мы снова нашли друг друга!
Андрей зажмурился, как будто ощутил острую боль. Как будто слова Кати не утешали его, а наоборот, глубоко ранили. Она заметила это и со щемящим сердцем спросила себя, что же такое ужасное она сказала? И тут же с глухим стоном принялась покрывать поцелуями его грудь, шею, лицо, стараясь успокоить. Когда же совсем отчаялась, то вдруг почувствовала, что ее губы, кончик языка, пальцы ломают невидимый барьер, воздвигнутый Андреем между ними.
Медленно, как бы нехотя, его ладони начали гладить спину Кати, спускаясь все ниже и ниже. Постепенно ожили его губы и потянулись ко рту. И, наконец, кончик его языка опять оказался между зубов Катерины, приглашая к новой эротической схватке.

После поцелуев, которые как показалось Андрею, длились вечно, он повернулся на спину, положил Катерину на себя и, заключив ее голову между ладонями, долго смотрел в лицо. Его необыкновенные глаза горели столь ярким огнем, что Кате почудилось, будто льющееся из них тепло окутывает ее тело и дурманит сознание.
- Кать, очень тихо сказал он, - что бы не случилось завтра, помни эту ночь.… И верь мне, когда я говорю, что ты моя единственная любовь.
- Андрюш – проговорила она дрожащим голосом. – Судьба разлучила нас когда-то. Может быть, желая испытать нашу верность, друг к другу. Но теперь она смягчилась, не правда ли? И мы навсегда вместе!
Рука Кати смело сжала мужскую плоть Андрея, испытывая ее твердость. Да, он вновь был готов принадлежать ей!
А Андрей не смог сдержать рвавшихся из него слов. Он говорил Кате, как она ему нужна. Она же смеялась от счастья, чувствуя, что вновь пробудила в нем страсть. А затем мягко ввела его воспламененную плоть в свое лоно. Их любовь была долгой, неистовой и нежной. И вот настал момент наивысшего наслаждения, из груди Андрея вырвался протяжный, почти нечеловеческий стон. Но вслед за этим, когда они, обессиленные, лежали молча в объятьях, друг друга, он вдруг подумал о том мучительном похмелье, которое ожидает их обоих утром…
Он будет любить Катюшу до последнего вздоха. Но их сегодняшняя ночь будет последней. И зная наверняка, что Катя возненавидит его, а он сам будет себя призирать. Андрей не смог заставить себя отказаться от счастья провести с ней эти часы. Память о них останется на всю жизнь. Но утром ему придется за это заплатить… Андрей уже представлял обвиняющий взгляд Кати, который будет преследовать его до могилы, когда он расскажет ей об Ольге… Милой, смешной Оле… Женщине, на которой он намеревался через месяц женится…
Стрелки часов показывали пять часов с минутами. Сегодня меня никто и не что не вытащит из постели! – подумала Катерина, и в уголках ее рта мелькнула довольная улыбка, и тут она почувствовала, что и впрямь не в силах пошевелиться. Лежащий рядом мужчина перекинул свою ногу через ее бедра, а одной рукой обнимал ее за талию.
О, ей никогда не забыть, что они вытворяли этой ночью! И почему-то ее совсем не шокировало, что через пятнадцать лет она снова проснулась в объятиях своего Андрея. Может быть, потому, что все разделяющие их годы мечтала об этом.
Будучи замужем, Катя боялась снов и старалась прогнать воспоминания. Она знала, что любовь к Жданову все время их разлуки продолжала жить в тайниках ее души. Даже тогда, в Зималетто, когда она была уверена в его предательстве.
И все же жизнь с Мишей была счастливой. Он завоевал Катерину своим оптимизмом, жизнерадостностью и упорным ухаживанием. Правда, в эротическом плане в ее фантазиях всегда царил совершенно другой человек…
Когда она думала о своей мысленной измене мужу, на глазах ее выступили слезы. Она знала, что Миша ни о чем не подозревает и, если бы он не умер, она никогда бы его не покинула.… Даже если бы сам Жданов явился к ней во плоти при свете дня.
Но Миша умер. И Катя оплакивала боль и страдания, которые он перенес.
Сейчас, вытирая катившийся из глаз соленый поток, Катя, знала, что это – последние слезы прощания.
Катя смотрела на спящего мужчину, как бы стараясь изучить каждую черточку его большого сильного тела. Даже во сне в нем не было и намека на расслабленность. Но почему же ее не покидало ощущение, что он может нанести ей страшную душевную рану. Да, всю прошедшую ночь он говорил ей о своей любви. И подтверждал это не только словам. Однако то же самое он делал и в квартире Романа и в гостинице…

Но уже в следующую секунду все тревожные мысли вылетели из головы Катерины. Ее пальцы, блуждали по телу Жданова.
- Это не честно, - услышала она недовольное ворчание. – Так внимательно рассматривать меня в то время, как я не могу делать тоже самое в отношении тебя.
Катя тут же отдернула руку. Но ладонь Андрея уже лежала на ее животе. Не успела, она опомнится как он уже покрывал его поцелуями.
- Катя. Ты даже не подозреваешь, какой страшной опасности себя подвергаешь! – воскликнул Андрей.
- И какой же?
- Стать жертвой очередного любовного порыва!
- Знаю. И надеюсь на это, - с театральным вздохом ответила Катя.
Андрей громко застонал, прочитав в ее глазах откровенное желание. Она вытянула обе руки, раскрывая объятья и призывно обнажив два прелестных полушария крепких грудей. Но Андрей едва успел коснуться губами очаровательных сосков, как тут же отшатнулся. Он вспомнил, что не имеет больше права заниматься любовью с этой женщиной, как бы отчаянно он ее не желал. До тех пор, пока не положит конец всей этой путанице, автором которой сам и был.
Вместо того, что бы прямо и честно объяснить ситуацию, он предался с Катериной любовным утехам. И тем самым создал у нее ложное представление о том, что свободен. И дело не ограничилось одним разом. Всю ночь на пролет он соблазнял ее, даже будил, когда она, обессиленная, на некоторое время засыпала. Он шептал Кате слова любви, тормошил ее до тех пор, пока не добивался новой близости…
В последний раз Катя ответила ему с такой страстью, что для достижения наивысшего блаженства понадобилось всего несколько минут. Он почти потерял сознание. А когда пришел в себя и посмотрел в глаза Кате, то понял, что она пережила не менее сказочные мгновения.
Да, он доставлял ей наслаждение и испытывал чувство гордости. Но сейчас ему следовало положить конец…
Катя тем временем, ничего не подозревая, побарабанила кончиками пальцев по его груди, улыбнулась, поцеловала и, откинулась на спину, моментально уснула.
Но Андрею было не до сна. Он лежал с открытыми глазами и вспоминал обещания, которые дал той, другой женщине. Обещание женится на Ольге, и взять на себя заботу о ее семье. Снова и снова Андрей спрашивал себя, как он мог дойти до такого падения? И тут же возникал следующий вопрос: что теперь делать?
Ведь он уже не сможет соединить свою жизнь ни с кем кроме Кати. Ибо теперь знал что его любовь к ней никогда не умирала. Не значит ли это, что его предложение Ольге потеряло всякий смысл уже вчера, в ту самую минуту, когда он увидел Катерину.
Конечно, рассуждал Жданов, он всегда будет рядом с Ольгой, если ей или ее детям понадобится помощь. Но только как друг, но не муж или отчим. И почему-то ему казалось, что Ольга все правильно поймет и пожелает ему счастье.
Все же, он вряд ли решится позвонить ей сегодня утром и сказать: «Привет, Оль! Догадайся, с кем я был сегодня ночью? С женщиной, в которую любил все это время!»
Нет, так не пойдет! Надо подождать, когда она вернется, и поговорить лично.
Катя тронула Жданова за плечо. На лице ее было написано недоумение. Занятый своими мыслями, он даже не заметил, что она проснулась. Глядя в ее полные доверия глаза, Андрей вдруг почувствовал, что не в силах рассказать об Оле. Что, если Катя не поймет, почему он вел себя с ней так импульсивно и безответственно? Сочтет его за ничтожество и больше никогда не захочет видеть…
Нет! Все равно он должен сказать ей! Борясь с желанием поцеловать Катю, Андрей осторожно снял ее руку со своего плеча.
- Кать.… В отношении этой ночи… - неуверенно начал он, опустив глаза.
Вот оно! – подумала Катя. Он снова собирается меня оставить.
Ей захотелось кричать, проклинать, требовать, что бы он остался. Но перехватило дыхание, и лишь слабый стон вырвался из ее груди. Андрей резко поднял голову и посмотрел на Катю. Увидев катившиеся по ее щекам слезы, он мгновенно забыл все, что хотел сказать. С растрепанными волосами и лицом, не тронутым косметикой она казалась такой юной и беззащитной, что Жданову захотелось взять ее на руки и укачать, как больного ребенка.
Больного ребенка! Он совсем забыл, что на долгие объяснения нет времени.
- Кать, - спохватившись, заговорил он. – Я хотел сказать тебе, что эта ночь была просто волшебной. И мне ничего бы так безумно не хотелось, как остаться здесь с тобой. Но нам надо торопиться!
- Я совсем забыла про Анюту! – прошептала она самой себе, и ее охватило жгучее чувство вины перед дочерью и страх за нее.
Андрей спрыгнул с кровати и сказал, пожалуй, слишком уж бодро:
- Кать, пока ты принимаешь душ, я закажу в номер завтрак.
Не совсем поняв, почему ей почудилось фальшь в очень уж жизнерадостном голосе Жданова, Катя все же почувствовала холодок недобрых предчувствий. Не зная, что и думать, она все же кивнула в знак согласия и спустила ноги с кровати. Заметив, что он искоса смотрит на нее, Катя завернулась в простыню. Ей почему-то сразу захотелось скрыть свою наготу.
В ванной она прислонилась к двери и задумалась. Спутавшиеся мысли начали понемногу проясняться.
Ну и дуреха же я, сказала она себе. Ведь он ясно ответил на мой вопрос, который я задала себе, проснувшись: может ли убежденный холостяк занять место в твоей жизни? Он, видите ли, боится, что я опоздаю на финальный концерт «фабрики звезд 34». Ха! Сказал бы лучше прямо: «Рад был встречи, Екатерина Валерьевна. Спасибо, что провели со мною время. Надеюсь, что еще через пятнадцать лет встреча повторится. А сейчас я закажу вам кофе с пирожными в знак своей благодарности».
Отвернув до конца краны душа, Катя встала под струи теплой воды, как бы стараясь смыть с тела следы поцелуев и прикосновений Андрея. А заодно и слезы по несбывшимся грезам.
Андрей тем временем заказал нехитрый завтрак, предупредив ресторанную службу, что они спешат, а потому им следует поторопиться. Только повесив трубку и случайно посмотрев в зеркало, он увидел на своем лице совсем не подобающую при предстоящем расставанием с любимым человеком веселую улыбку. Веселую? Нет, скорее идиотскую! И все же Андрей чувствовал себя счастливым, оттого что дожил до этого самого замечательного, как ему казалось во всей мировой истории дня. Хотя и продолжал твердить в душе: «А ну-ка, парень, подумай серьезно. Ведь тебе предстоит преодолеть еще не мало препятствий, прежде чем Катя станет твоей».
При этом он продолжал стоять у кровати, голый, как новорожденный младенец, с глупой улыбкой на лице. И только когда шум душа за дверью прекратился, подумал, что неплохо было бы одеться.
Андрей уже застегнул молнию на брюках, когда одновременно зазвонил телефон и раздался стук в дверь. Катя вышла из ванной в тот момент, когда он поднимал одной рукой трубку, а другой – пытался дотянуться до ручки двери, в которую, видимо, стучался официант. Андрей взглянул на Катю, и выражение ее лица поразило его… особенно холодные, злые глаза.
Официант поблагодарил Жданова за чаевые и вышел. Андрей же поднял трубку надрывавшегося телефона.
- Извините, Елена Александровна, я сейчас позову Катю.
Не успел Андрей договорить, как Катерина буквально вырвала трубку у него из рук.
Что с ней произошло? – спрашивал он себя. Почему такая резкая переменна? Только что была такой очаровательной, страстной любовницей и вдруг превратилась в настоящую мегеру.
Андрей чувствовал, как его недоумение постепенно уступает место раздражению. Но хотя резкость вертелась у него на языке, он молчал, прислушиваясь к разговору, который Катя вела с матерью.
И вдруг ее лицо стало белым как полотно. Мгновенно все раздражение Жданова улетучилось. Сомнений не осталось: что-то случилось с ее дочерью.
Андрей бросился к Кате в тот момент, когда она уже положила трубку.
- Катя, что случилось? – воскликнул он, хватая Катю за плечи.
Она уставилась на него невидящим взглядом, потом чуть слышно прошептала:
- Она ушла, Андрей… Анюта ушла… ушла насовсем…

-Ушла? Что ты имеешь в виду?! – вскрикнул Андрей, еще крепче сжимая плечи Кати, у которой начали подгибаться колени.
- Убежала из дома… Мама нашла записку у нее на подушке. Анна написала, что намерена поехать в Питер. Андрей! Ей же всего одиннадцать лет, а кругом полно негодяев!
- Успокойся, Кать. И не давай волю воображению. Ты знаешь, когда она ушла из дому?
- Где-то после девяти часов. Позвони, пожалуйста, в милицию объясни им все.
Катя вытащила из шкафа чемодан и, открыв его, принялась бросать туда вещи. Андрей смотрел на нее. Ему хотелось поднять эту женщину на руки, приласкать, успокоить. Но вместо этого он подошел к телефону и взял трубку.
- Дай мне одну из фотографий Ани, я скажу им, как она выглядит.
Катя, дрожащими руками открыла сумочку и, вытащила последнюю фотографию дочери, протянула ее Жданову.
- Но эти снимки были сделаны в самом начале учебного года. С тех пор Анюта… сильно изменилась.
Андрей внимательно посмотрел фотографию миловидной девочки.
- Но основные черты лица, цвет глаз и волос уж наверняка остался прежними.
- Не совсем, - пробормотала Катя, понимая, что сейчас должна будет ему кое-что рассказать.
- Не понимаю… - начал Андрей, но его прервал телефонный звонок. Катя схватила трубку.
- Да, это я. Ленинградский вокзал! Слава богу! Спросить сержанта Петренко.… Да, поняла – это вы. Умоляю, не отпускайте ее от себя. Огромное вам спасибо!
Катя положила трубку и бессильно опустилась на кровать.
- С ней все в порядке? – спросил Андрей, присаживаясь рядом.
- Да. Надо позвонить маме и сказать, что ничего страшного не случилось. И потом заказать такси надеюсь, проблем не возникнет.
- Нет. Но у меня есть машина.
- Андрей не стоит беспокоиться, - решительно ответила Катя, отнюдь не забывшая как он только что хотел от нее отделаться.
- Видишь ли, Кать, я ни в коем случае не собираюсь отпускать тебя сейчас. Ибо есть нечто, о чем нам надо срочно поговорить. Так что звони, собирай, веши и пошли. И пожалуйста съешь что ни будь пе6ред отъездом. Завтрак все еще на столе!
Через десять минут после ухода Андрея, расплачиваясь у конторки портье, Катя вдруг почувствовала за спиной чье-то дыхание. Она обернулась и прямо перед собой увидела до боли знакомые карие глаза.
- Ч-что ты здесь делаешь? – запинаясь от неожиданности, спросила она. Мы же договорились встретиться на стоянке!
- Просто хотел убедиться, что все в порядке и в последнюю минуту тебе не потребуется помощь, - вкрадчивым голосом пояснил Андрей.
По виноватому выражению на лице Кати он сразу понял, что вернулся не зря: она явно намеревалась сбежать от него.
Не говоря ни слова, Андрей подхватил одной рукой чемодан, а другой – взял Катю под руку и решительно потащил к парадной двери, перед которой уже стояла его машина.

Однако по дороге Андрей так и не сумел поговорить с Катей о главном. Она так волновалась за дочь, что с трудом заставляла себя сидеть спокойно. Поэтому объяснения пришлось снова отложить. Не успела машина затормозить, как Катя уже открыла дверцу и спустила ноги на тротуар. Андрей догнал ее уже в дверях вокзала и, крепко схватив за руку, повернул лицом к себе.
- Катя, если ты не успокоишься, то непременно перегнешь палку при встрече с дочерью и наделаешь глупостей.
- Глупостей?! Это, каких же? Может быть, если ты такой великий эксперт в подобных делах, то скажешь, как я должна себя вести! – почти закричала Катя.
- Никакой я не эксперт. Но мне частенько приходилось наблюдать за Ромкиными с Шурой детьми. Уверен, что Анюта сейчас умирает от страха. Она не послушала тебя и теперь, возможно, думает, что ты ее возненавидишь.
Все раздражение Кати против Андрея улетучилось вместе с шумным выдохом.
- Боже мой, ты прав, Андрей! Ведь ей еще совсем недавно было шесть лет! А сейчас уже одиннадцать. И за последние месяцы я не раз выслушивала от Ани обвинения в том, что ее мама об этом забывает…
- Не волнуйся Кать. Это возрастное. Вдохни поглубже и успокойся. И не читай ей нотаций, а просто обними покрепче.
- Это куда легче сказать, чем сделать! – кисло улыбнулась Катя. – Но я постараюсь.
В комнату милиции они вошли вместе. Андрей окинул взглядом комнату и не увидел никого, кроме темноволосого мужчины, сидевшего за компьютером. Когда Катя подошла к нему, он поднял голову, улыбнулся вместо приветствия и бросил кому-то через плечо:
- Насколько я понимаю, Анна, за тобой приехали мама с папой.
Хотя сержант по незнанию ошибся, Андрей почувствовал, как его существо наполнило теплое чувство. Ведь эти слова, помимо всего прочего, означали. Что его приняли за мужа Катерины. Он бросил на нее быстрый взгляд, надеясь увидеть реакцию. Но все внимание молодой женщины было приковано к маленькой. Худой фигурке, спрыгнувшей с большого кресла.
Андрей открыл рот и долго не мог его закрыть. Теперь ему стало ясно, почему Катя описала свою дочь лишь в самых общих чертах. Вместо длинных волос, которые он видел на фотографии, голову Ани «украшало» что-то немыслимое. Оставшиеся с одной стороны пряди падали ей на лицо. Другая же половина головы была коротко подстрижена и пересекалась несколькими аккуратно выбритыми полосками. А затылок венчал пучок, с торчащими из него длинными шпильками.
Одежда была под стать прическе. Все, начиная от ботинок и мини-юбки и кончая кожаным жакетом, было иссиня черного цвета.
В общем. Манера одеваться Анюты вполне могла стать причиной ночных кошмаров ее родительницы. Но готовый вырваться наружу безудержный хохот сразу же замер на губах Андрея, когда девочка с горестным воплем бросилась к Катерине.
- Мама! Мама! Я так рада, что ты здесь!
Катя тоже была явно шокирована видом своей дочери. Однако, вместо того что бы задавать вопросы, обняла ее и крепко прижала теплое маленькое тельце девочки к себе. Даже сквозь одежду Катя почувствовала, что у дочери высокая температура. Она положила ладонь на ее лобик.
- Боже мой, ты же вся горишь! У тебя температура, наверное, за сорок, если только такое бывает!
- Я ужасно себя чувствую, подтвердила Анна. – Когда глотаю, то дерет горло. И очень болит левое ухо.
- И ты в таком состоянии целую ночь гуляла не пойми где. Анюта как ты могла выкинуть такой глупый поступок!
Катя уже забыла добрый совет Жданова и свои благие намерения не читать дочери нотаций. Аня же отреагировала мгновенно. Вырвавшись из объятий матери, она попятилась к двери. Потом нагнулась и, подняв с пола большой, обтянутый кожей и изрядно потрепанный футляр, прижала его к груди.
Тут только Катя увидела, что кроме школьного рюкзака, ее дочь взяла с собой Страдивари – скрипку которую ей подарил Миша на день рождения. Зная, как она дорожит этим редким инструментом и как заботливо с ним обращается, Катя сразу же остыла и даже почувствовала себя виноватой. Что-то ведь необыкновенно расстроило или испугало Анну, раз она убежала из дому, захватив самую дорогую для себя вещь.

- Прости меня, милая! – воскликнула Катя, протягивая к ней руки. – Я совсем не сержусь на тебя. Просто испугалась, что ты могла попасть в какую-нибудь очень неприятную историю.
- Да, мама. Я знаю, как ты обо мне беспокоишься! То-то тебя в последнее время почти не бывает дома. Единственное, что тебя теперь волнует, так это деньги.
Плечики Анюты начали вздрагивать. Но, прежде чем первая слезинка покатилась по ее щеке, она вдруг закрыла ладонями уши и, глядя на потолок с лампами дневного освещения, отчаянно закричала:
- Больно! Этот свет!
В голосе девочки слышалось настоящее страдание. Андрей обернулся к сержанту, на лице которого тоже появилось тревожное выражение.
- Вы позволите позвонить с вашего телефона? Я хочу позвонить знакомому доктору и попросить срочно осмотреть девочку.
- Спасибо, Андрей, но в этом нет необходимости, - вмешалась Катя, обнимая дочь и прижимая ее к себе. – Уверена, что здесь есть поблизости больница. Так, сержант Петренко?
- В нескольких километрах от сюда, - подтвердил он. – Но боюсь, вы не захотите туда везти ребенка – это настоящий бомжатник…
Катя с недоумением посмотрела на сержанта. В этот момент Анюта дернула ее за руку.
- Мама, а кто этот дядя? – спросила она, глядя на Андрея. – Вы, наверное, работаете вместе с мамой? – обратилась она прямо к нему. – Ее помощник?
- Нет, Анют. Я старый друг твоей мамы. Меня зовут Андрей Павлович Жданов.
Катя молчала, как будто проглотила язык. Затем с большим опозданием подтвердила:
- Да это Андрей Жданов. Пятнадцать лет назад мы работали вместе в Зималетто. А сейчас случайно встретились в гостинице…
Но тут Аня снова схватилась за уши и застонала от боли. Катя, бессильная сейчас помочь дочери, лишь сильнее прижала ее к себе.
Не прошло и пяти минут, как Андрей уже обо всем договорился со своим знакомым врачом. Затем, поблагодарив Петренко, предложил матери и дочери подождать, пока он подгонит машину к входу.
- Спасибо, - тихо проговорила Катя, чем заслужила обворожительную улыбку Андрея.
Когда он направился к стоянке, Анна подняла голову и тихо спросила:
- Знаешь, мам, хотя этот дядя не твой помощник, но он настоящий интеллигент. И явно увлечен тобой. Если ты будешь, осторожна и правильно себя вести, то он сделает тебе предложение еще до того, как мы отсюда уйдем. А если у него еще и хорошая зарплата, думаю, тебе следовало бы его принять.
Катя сначала сердито нахмурилась, но затем не сдержалась и громко засмеялась. Ей надо было уже привыкнуть к совершенно взрослым суждениям своей дочери. И все же Катя очень удивлялась, когда аналитический ум Анюты мгновенно и очень трезво оценивал самые сложные ситуации.
- Боюсь в этот раз у тебя мало фактов для такого вывода, сказала она дочери. – Андрей Жданов может быть кем угодно. Но он отнюдь не заинтересован в том, чтобы на мне женится. Да и у меня нет никаких намерений, выходить за него замуж…
- Это мы еще посмотрим, - сказала девочка.

В туже секунду к дверям отделения подкатил BMW. Анюта бросила оценивающий взгляд на машину и еле слышно прошептала:
- Вот и ответ на мой вопрос о его благосостоянии…
Когда Андрей усадил Анну на задние сидение и хотел взять из рук девочки футляр со скрипкой, та энергично запротестовала:
- Нет, это не для вас!
- Я просто хотел положить ее в багажник, чтобы у тебя было достаточно места прилечь, если захочешь отдохнуть.
- Вы не понимаете. Эта скрипка последний подарок моего папы. Но фактически она принадлежит всему миру. Мне выпало счастье стать хозяйкой этого инструмента до конца своей жизни. Так что сохранить его – мой долг.
Катя про себя улыбнулась, глядя на изумленное лицо Андрея, никак не ожидавшего услышать подобное от ребенка, и подумала: « Анюте, верно, стало лучше, если она так заговорила». А Андрей решил, что Катя была не до конца откровенна, когда говорила о необыкновенных способностях и сообразительности своей дочери.
- Анют, ты вся красная, почему бы тебе не прилечь и не закрыть глаза?
К удивлению Андрея, Аня последовала совету матери. Ее по началу тяжелое дыхание вскоре стало ровным и спокойным.
Андрей был готов поспорить, что Катя не видит ничего, хотя и смотрит в окно. Все ее мысли были о дочери. Его так и подмывало задать вопрос об экзотической наружности ее дочери. Однако Жданов опасался, как бы лишнее слово еще больше не усилило раздражение Катерины по отношению к нему, которое он интуитивно чувствовал. Хотя не мог сообразить, чем оно вызвано.
Конечно, он понимал, что страшно виноват перед Катей. Но ведь она пока ничего не знала! А узнать какие-либо подробности об Ольге ей было неоткуда.
Андрей чувствовал, что долго не выдержит такой пытки молчанием. Выбрав достаточно прямой участок дороги, он съехал на обочину, остановил машину и обернулся к Катерине.
- Что, черт побери, происходит?!
- Ничего особенного. Тебе совершенно не о чем беспокоится! – с вызовом ответила Катя. – У Анюты трудный возраст. И она хочет заявить о себе экстравагантностью в прическе и одежде. Хотя мне, признаться, тоже приходится видеть подобное впервые.
- Я не имел в виду прическу или одежду. Есть веши куда серьезнее и того и другого. Многие дети ее возраста козыряют экстравагантностью. Но как Валерий Сергеевич ей разрешил такое вытворить с собой?
_________________

- Ну, папа в ней просто души не чает. Наверное, если она подстрижется на лысо и сделает тату на всю голову, то он только поцелует ее в лысину и скажет какая она проказница,– закончила Катя на повышенной ноте. Метнув на Андрея гневный взгляд.
- Прости меня. Но я это го просто представить не могу. А поэтому разрешаю хорошенько отругать меня, как только мы доедем до врача.
С этими словами Жданов снова сел за руль. А Катя была готова разрыдаться при виде того, как бесследно исчезает его душевная теплота. А ведь несколько секунд назад, когда он держал ее в объятиях, все проблемы казались, легко преодолимы.
Когда машина вырулила на автостраду, жестокая реальность предстала перед Катериной во всей своей неприглядности. Конечно, Андрей добрый человек и прекрасный любовник, но какие либо долгосрочные и взаимообязывающие отношения с ней он вступать явно не хотел. Итак, через день она будет заниматься тем, к чему привыкла за последние годы. Ей предстоит самой решать свои проблемы и переживать муки одиночества.

Спустя пять минут Андрей остановил машину около поликлиники и проводил мать с дочерью в приемную.
Катя огляделась. По всем стенам были развешаны красочные изображения животных. По углам комнаты, чередуясь с обычной мебелью, стояли маленькие столики и стульчики.
- Ты привез нас к обычному педиатру? – с вызовом спросила она.
- Вовсе нет, - рассмеялся Андрей. – Артем мой близкий друг, и я подумал, что он сможет посмотреть Анну лучше любого врача.
Андрей подошел к одной из дверей и громко постучал. На пороге появился невысокий рыжеватый человек.
- Привет, Тем! Это Анюта и ее мама Катя. Катюша мой старый друг, а у Анюты кажется что-то с горлом и ушами. – Доктор сделал приглашающий жест Кате и Анне, не обратив внимания на прическу девочки и ее наряд.
- Хорошо. Пойдемте в кабинет и посмотрим, в чем дело. А ты, Жданов, посиди в приемной и полистай комиксы.
- Ну ладно комиксы так комиксы.
И Андрей покорно принялся их перелистывать и уже дошел почти до середины, когда дверь кабинета открылась. Катерина обнимала дочку за плечи и выглядела явно обеспокоенной разговором с Артемом.
- Хорошо если вы считаете что при ушной инфекции поездки для нее противопоказаны, то мы перенесем поездку в Питер.
- Замечательно. Мазок, взятый у Анны, будет сегодня же отправлен на анализ в лабораторию. Дня через два, лучше всего в понедельник, мне хотелось бы снова осмотреть девочку и проверить действие прописанного мной антибиотика. Конечно, вы можете обратиться к другому врачу и узнать его мнение.
- Артем мне не нужно никакого другого мнения! Я очень благодарна вам, за согласие срочно осмотреть Анну.
- Хорошо. Твоя мама купит по моему рецепту антибиотики и болеутоляющие таблетки. Анюта ты будешь их регулярно принимать. И очень скоро все твои болячки станут лишь неприятным воспоминанием. Сегодня же вечером никаких танцев.
- Вот досада, придется отменить свидание с Димой Биланом, - улыбнулась Анна. И Катя почувствовала облегчение. Дочь говорила так же как и раньше. И потом уже несколько месяцев она не была такой веселой!
- Спасибо за все, Тем. – поблагодарил приятеля Жданов.
- Не за что. Передавай привет Оле и ее детям.
Андрей почувствовал, что стал красным как рак. Но все же взял себя в руки, махнул рукой на прощание Артему и, выйдя на улицу, направился к машине в сопровождении Катерины и ее дочери.
- Ольга и дети – кто это? - спросила Катерина, стараясь говорить ровным и бесстрастным голосом.
_________________

- Ольга и дети – кто это? - спросила Катерина, стараясь говорить ровным и бесстрастным голосом.
- Мы соседи. Я расскажу тебе о них подробнее…
С этими словами он открыл дверцу машины и помог девочке расположиться на заднем сиденье, осторожно положив скрипку рядом с ней. Катя же задержалась на несколько секунд у машины и ищущим взглядом посмотрела по сторонам.
- Андрей, нельзя ли отвезти нас в аптеку, а потом подыскать нам гостиницу, а то родители сегодня уезжают, и в их квартире начнется ремонт, а нашу затопило и раньше понедельника там лучше не появляться.
- Не волнуйся, Катюш. Я довезу тебя до аптеки, а потом мы все вмести поедем ко мне домой, где и пробудем до понедельника.
- К тебе домой? Я не хотела бы доставлять тебе никаких хлопот…
- Прекрасная мысль! – воскликнула Анна, подпрыгнув на сиденье. – Не сомневаюсь у вас прикольная квартирка!
Восторг дочери, бесспорно, взял верх над сомнениями матери. Но Андрей и сам поспешил убедить Катю не отказываться от его предложения:
- Ты не доставишь мне никаких дополнительных забот или неудобств. Мой дом всегда полон людей. У меня останавливаются партнеры по работе друзья и знакомые. Кто угодно! Именно поэтому я оборудовал несколько гостевых комнат.
Он бросил на Катю пристальный взгляд, словно пытаясь гипнозом заставить принять его предложение. Тем более что оно, казалось, устраивало всех. Анне будет гораздо уютнее в тихом доме, чем в гостинице. Катя немного отдохнет и успокоится. Но главное, Ольга с детьми находится в Челябинске. Это давало Андрею возможность окончательно объяснится с Катей. Кроме того, он боялся выпустить ее из поля зрения. Ибо она могла ускользнуть. Причем на этот раз – навсегда.
- Обещаю, что мы не станем тебе в тягость, - твердо заявила Катя.
Легко сказать! – размышлял тем временем Андрей. Она просит не волноваться и не беспокоится! – продолжал думать Жданов.
Но хуже всего было то, что он ничего не мог сделать! Даже не смел, прикоснутся к этой женщине. До тех пор, пока Ольга не вернется и не согласится расстаться…

Анюта нравилась Андрею. И он тоже хотел ей нравиться. Более того: со стыдом он отдавал себе отчет в том, что надеется привлечь Анну на свою сторону, если Катя, узнав про Ольгу, будет пытаться восстановить против него дочь. Он стоял и смотрел на Катерину не в силах отвезти от нее глаз. Анна осторожно высвободилась из объятий матери и доверчиво посмотрела на Жданова.
- Андрей, я очень устала. И снова начинает болеть ухо. Скажи, где я могу лечь спать?
Ее голос заставил Жданова стряхнуть с себя оцепенение и проводить Катерину с дочерью в гостевую комнату. Она была выдержана в ярких тонах. И Катя, обведя ее взглядом, не смогла сдержать восхищенной улыбки.
- Здесь двуспальная кровать, - сказал Андрей. – Думаю, ты хотела бы спать вместе с дочерью. А ванная – вон за той дверью. Но если ты предпочитаешь отдельную комнату, то…
- Нет, нет, спасибо! Тут чудесно, а главное – Анюта будет рядом!
Кроме того, подумала она, здесь мне будет куда безопасней, чем в отдельной комнате. Легче будет бороться с искушением среди ночи встать, прийти в спальню Андрея и бросится в его объятия.
- Хорошо, - сказал Андрей, - я сейчас принесу ваши вещи. – И он скрылся за дверью.
Оставшись одна, Катя опустилась в кресло и закрыла глаза, а Анна отправилась в ванную. Через несколько минут Жданов вернулся, держа в одной руке чемоданы, а в другой – скрипку девочки.
- Почему бы вам чуточку не вздремнуть? – спросил он. – Или вы сначала предпочитаете перекусить с дороги?
- Нет, мы лучше немного поспим, - с улыбкой ответила Катерина.
- Хорошо. Через пару часов, когда настанет время обеда, я вас разбужу.
И он вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Катя несколько мгновений колебалась, продолжая сидеть в кресле. В ее мозгу не менее дюжины вопросов боролись за право считаться важнейшими. К счастью, в этот момент Анна выскочила из ванной и упала на кровать.

- Не буди меня к обеду, мама. Я готова проспать год или два.
Катя с нежностью посмотрела на дочь, которая казалась ей просто ангелочком, после того как сбросила с себя вульгарную одежду и спрятала полу бритую голову в подушке. Несмотря на утренние волнения, она была счастлива, что Анна попала сюда. Кате показалось, что все раздражение и внутренние сопротивление дочери ставшими постоянными в ее поведении за последние несколько месяцев исчезли. Очаровательный умный ребенок, который как казалось матери, был на веки потерян, неожиданно появился вновь.
По губам Катерины пробежала печальная улыбка. Вместе с тем впервые за многие месяцы в ее душе затеплилась надежда, что ее отношения с дочерью наконец-то наладятся. Катя вздохнула, разделась и надела ночную сорочку. Затем поудобнее устроившись на постели и закрыла глаза, стараясь, успокоится и уснуть.
Но через несколько минут она поняла, что душа и тело не подчиняются ее желанию. Перед глазами возникали эротические картинки минувшей ночи. Она взбивала подушку, натягивала на себя одеяло, переворачивалась с боку на бок. Но ничего не помогало! Предательские видения не исчезали! Бормоча ругательства, Катя встала и выпила снотворного.
Лекарство подействовало, потому что Катерина, наконец, заснула и проснулась лишь от настойчивого стука. Набросив халат и приоткрыв дверь, она увидела на пороге Андрея.
- Катюш, извини меня, - проговорил он - но уже пять часов. Как насчет омлета?
- Для меня да. Но Анюта пусть еще поспит. А когда проснется надо будет дать ей супа. Для желудка это полезней чем яйца. Я сейчас оденусь и приду. Только оставлю Анне записку, что бы она не испугалась когда проснется.
- Хорошо. Значит, встретимся на кухне.
Когда Андрей ушел, Катя натянула на себя джинсы, свитер и убедившись по ровному дыханию дочери что та крепко спит написала короткую записку. После чего вышла из комнаты. По потолку тянулась череда маленьких лампочек, бросавших свет на пол, на развешанные по стенам картины и большие фотографии в деревянных рамках. И пошла по коридору туда, откуда доносился запах жареного лука. В том, что именно там располагается кухня, сомневаться не приходилось.
По кухне сновал Жданов, одетый до неприличия облегающие джинсы и просторную рубашку. Катя в первый момент не смогла понять, от чего у нее вдруг потекли слюнки. То ли от запаха вкусной еды, то ли от внезапного желания. Во всяком случае, из ее груди неожиданно вырвался невнятный стон. Андрей обернулся, и лицо его озарилось мягкой улыбкой.
- А это ты. Входи, входи…
- Может быть, тебе… чем-нибудь помочь?– заикаясь, спросила Катерина.
- От тебя требуется только сесть за стол и отведать омлет, по рецепту Романа Дмитриевича. Надеюсь, ты любишь по горячее.
- Ты имеешь в виду температуру или темперамент?
Андрей встрепенулся и рассмеялся, оценив игру слов.
- Если хочешь пить, то бутылка воды в холодильнике.
- Понятно.
Катя открыла холодильник и вынула оттуда бутылку.
- Не желаешь?
- Нет спасибо. Я лучше киселя.
Наполнив свой стакан, Катя нашла в холодильнике бутылку с киселем и протянула ее Андрею. Он же исподтишка наблюдал за ней. Катя замечательно вписалась в кухонный антураж.… Как и вообще в его дом. Возможно, это было следствием того, что, обустраивая и украшая жилище, Андрей подсознательно думал о ней.
Повернувшись к плите, где готовился омлет, Андрей постарался подавить свои вдруг разбушевавшиеся эмоции. Он почувствовал что безумно хочет эту женщину. Взаимной страсти прошлой ночью ему было уже не достаточно. Он хотел ее на всю жизнь – на каждую ночь… на каждый день…
Нет, он не может больше ждать! Сразу же после завтрака Катя узнает все об Ольге и ее детях.… Когда она поймет, как он любит, и всегда любил ее, то не сможет не простить ему, что он не сразу признался, что обручен с другой женщиной. Кроме того, он должен объяснить, что сделала для него эта семья два года назад, когда он был так несчастен…
_________________

Ольгу и ее детей Андрей встретил в самый мрачный период своей жизни. Нет на фирме все было в порядке и дела шли просто великолепно. Но это не спасало от мук беспросветного одиночества…
В то время Жданов большую часть времени проводил в своем кабинете и даже в коморке поставил швейную машинку, что бы шить кармашки и снимать этим напряжение. Он осознавал, что должен сделать какой-то решительный шаг, что бы в корни изменить свою жизнь. Иначе его ожидает катастрофа. И вот пришел к выводу, что спасением для него стала бы приобретение и обустройство новой квартиры.
С помощью агента ему удалось найти как раз то, что он желал. Его соседкой оказалась молодая женщина с детьми, которая переехала в соседнюю квартиру несколькими месяцами ранее. Сразу, после того как разошлась с мужем.
Все в этой семье восхищало Андрея. Ольга обладала неуемным чувством юмора. Предметом ее остроумных и веселых шуток было практически все – даже собственное положение оставшейся в одиночестве матери. Дети Ольги сразу же восприняли Жданова как близкого друга.
В последующие годы Андрей, Ольга и ее дети постепенно заполнили друг другом ниши, оставшиеся волею судьбой пустыми в их жизнях. Тем не менее, до недавнего времени Андрей о своей соседки иначе, нежели как о хорошей и милой знакомой. И никак не предполагал, что Ольга может питать к нему несколько иные чувства.
И как-то само собой получилось, что Жданов стал проводить у Ломоносовых все больше и больше времени. Каждый вечер Ольга приглашала его на ужин. Потом осторожно почти незаметно приучила его посещать соревнования по футболу и другие школьные мероприятия своих детей.
Андрей отнюдь не возражал против всего этого. И понемногу привык смотреть на жизнь глазами Ольги и ее семейства. Первые поцелуи с очаровательной соседкой никак не насторожили его. Ему было просто приятно ощущать тепло излучаемой этой женщиной.
Но до физической близости дело пока не доходило. В какой-то степени потому, что Ольга была воспитана в строгих правилах и не представляла себе, как можно спать с мужчиной, не будучи его женой. И даже когда Андрей официально сделал ей предложение, а она его приняла, оба согласились повременить и интимом до медового месяца…
Боже, как же я мог так забыться! – сокрушался Андрей.
Переворачивая омлет на сковородке, он вспоминал, как Катерина выглядела утром. Раскрасневшаяся еще не успевшая остыть от любовных утех... Конечно ему не следовало этого делать. Но сдержатся Андрей не смог. Бессильны оказались все моральные принципы.
Катя пробудила в нем непонятные и доселе абсолютно незнакомые чувства. Какая-то неведомая сила заставляла его целовать и сжимать в объятиях эту женщину. Сливаться с ее теплом. Он просто не мог поступить иначе.
Теперь Жданов неожиданно понял, что не только воспитание Ольги и его собственное благородство удерживало обоих от искушения лечь в постель. Мешало отсутствие между ними… любви. А что же тогда их связывал? Привязанность? Да! Взаимная симпатия? Несомненно! Уважение? Бесспорно! Но ничего похожего на его страсть к Катерине в душе Андрея не было. Только одну Катю он хотел держать в объятьях, чувствовать рядом с собой в постели и… в жизни!
Он посмотрел на сковородку. Собрал воедино все необходимые продукты и специи, он приготовил превосходное блюдо. Но ведь это – все лишь омлет!
А в жизни…

Андрей поставил на стол блюдо с омлетом, вынул из холодильника салат и нарезал хлеб. Его движения были такими быстрыми и уверенными, как будто он уже проделывал это не одну тысячу раз. Впрочем возможно так оно и было. Судя по оборудованной кухне, Жданов частенько готовил еду для себя и своих гостей. А скорее всего гостьи. Для женщины, которая предпочитала наблюдать не за приготовлением еды, а за пластичными движениями этого прекрасного мужского тела. Точно, так как это делала сейчас она сама.
Посмотрев на стоявшую перед ней тарелку с омлетом и салатом, Катя почувствовала, что аппетит пропал. Его сменило желание совершенно другого рода. Катерина попыталась обуздать его и сосредоточится на еде. Проглотив первый кусок, она поняла, что это дается ей без особого труда. Омлет оказался очень вкусным.
- Мммм как вкусно! Пробормотала Катерина.
- Шурка научила Романа, а Ромка уже меня. Ты бы видела его сейчас. Примерный папаша. Не поверишь, но он даже подгузники меняет с гордым видом.
Катя. Почти не дыша слушала рассказы Андрея о чете Малиновских. Но вдруг в глазах Жданова мелькнула, какая то тень, он встал, резко отодвинул стул. Сейчас самое время все сказать, решил Андрей. И узнать есть ли у него то, ради чего стоило бы жить дальше.
- Со стола можно убрать и позже, - заявил он. – А сейчас я сварю кофе, и мы выпьем его в гостиной.
Они перешли в гостиную и сели на софу напротив телевизора. Атмосфера явно сгущалась и Катя попыталась разрядить ее «уморительной» историей. Андрей, расположившись на другом конце софы, делал вид, что внимательно слушает. На самом же деле он ждал удобного момента, чтобы перебить ее и рассказать нечто совсем другое.
Но Катя говорила быстро и почти без пауз. Прошло не мало времени, прежде чем она остановилась, и Андрей скорее угадал, чем понял что «уморительная» история рассказана до конца. Тогда он не естественно рассмеялся и игриво дернул Катю за упавший на лоб локон. Он хотел только чуть подразнить ее. Но, почувствовав в ладони шелковистую прядь, придвинулся ближе и провел ладонью по голове. Катя перехватила его руку и со сдавленным стоном прижала его пальцы к губам. Не думая о последствиях данного поступка, достойного разве что шестнадцати летнего подростка Андрей резким движением подхватил Катю на руки и понес к себе в спальню. При этом почти бежал боясь что не сдержится и овладеет ей прямо на полу. Со своей драгоценной ношей он пролетел мимо кухни, гостевых комнат и остановился лишь у своей комнаты, когда услышал протестующий шепот Катерины:
- Жданов! Ты с ума сошел! Не смей меня туда нести! Слышишь?
Нет, она бала отнюдь не против того, что бы этот пресловутый Тарзан затащил ее к себе в комнату. Дело было в другом.
Панические нотки в голосе женщины заставили Андрея замереть на месте. Он вдруг понял: она боится разбудить дочь! Как он мог забыть про Анюту?! Но было и кое-что и того хуже: он чуть было снова не обманул Катю! Осторожно опустив ее на пол, Андрей прислонился к стене и закрыл глаза. Это бег к черте, за которой кончалось понятие о морали, надо было, сейчас же остановится…
- Катюш, пожалуйста, извини меня! Я веду себя как пещерный человек! – он поднял голову и смущенно посмотрел на нее, тихо добавил: - Прошу тебя вернемся в гостиную. Есть нечто такое, о чем я хочу рассказать тебе с самого утра, но чего никак не мог сделать. Это не терпит дальнейших отлагательств. Только обещай выслушать все до конца, прежде чем принять какое-либо решение.
Не дождавшись ответа, Андрей направился в гостиную, оставив удивленную и испуганную Катю. Она еще никогда не видела у Андрея таких глаз. А голос стал сухим и скрипучим. Что он сейчас сказал? Попросил выслушать его до конца, прежде чем принять решение? И что она должна выслушать? Послушно следуя за Ждановым, Катя продолжала лихорадочно думать. И вдруг тлевший в глубине души уголек надежды вспыхнул с новой силой. Он любит ее и сейчас сделает предложение!
Увидев Андрея стоявшего около телевизора и нервно потиравшего шею ладонью. Катя была готова выпалить что ее не нужно уговаривать. Она готова хоть сию минуту выйти за него замуж. Но когда он повернулся и посмотрел на нее, Катя прочла в его глазах не любовь и страсть, а смешанное чувство вины и боли.
Утонув в подушках все той же софы, которую покинули всего несколько минут, назад она с тревогой наблюдала за тем как Андрей, отойдя от телевизора начал шагать по комнате из угла в угол. Наконец он остановился напротив нее и, не зная как начать разговор, посмотрел Катерине прямо в глаза. Она не отвела их. И Андрей прочел в этом взгляде призыв быть решительным. Он глубоко вздохнул и сел рядом.
- Видишь ли, Катюш мне надо тебе рассказать как я жил последние годы. Потерпи немного и выслушай меня. Тогда я надеюсь, ты поймешь и то, что произошло минувшей ночью.
Понять? Как она может, что ни будь понять, если он говорит загадками? Катя хотела остановить его и попросить начать рассказ с того момента как они расстались в Зималетто. То теперь уже он говорил так быстро и горячо, что вряд ли бы услышал ее просьбу.
- Два года назад меня вдруг осенило, что нельзя жить в пустой коробке, и необходим настоящий дом. Я отыскал эту квартиру и сам ее обустроил. Хотя откровенно говоря мне нужно нечто большее…
_________________

- Два года назад меня вдруг осенило, что нельзя жить в пустой коробке, и необходим настоящий дом. Я отыскал эту квартиру и сам ее обустроил. Хотя, откровенно говоря, мне нужно нечто большее.… Да настоящий дом – это не только со вкусом обставленный интерьер и дорогая мебель. Главное в нем – семья. А ее то здесь и нет. До недавнего времени я этого не замечал. Но мне всегда была нужна любимая женщина, которая любила бы меня. Я хочу иметь детей, которых мог бы воспитывать и сделать настоящими людьми.
Сейчас он сделает мне предложение, пронеслось у Кати в мозгу. Она. И есть та самая женщина, которую любит Андрей! И которая любит его! он привыкнет и полюбит Анюту и может быть захочет еще детей. Тех, которые родятся от их взаимной любви.
- Нет, Катюш ты не понимаешь! – прервал ее размышления Жданов. – Но все же есть кое-что, чего ты не должна никогда забывать. То, что я всегда любил тебя. Не переставал любить! Даже когда мы расстались, и ты вышла замуж. Да тогда наступило время, когда я был вынужден забыть мечты о совместной жизни с тобой. И подумать о том, можно ли прожить по настоящему одному… Катюш это случилось пять месяцев назад. Семья живущая напротив…
- Ольга и ее дети… - прошептала Катя.
- Да. Ольга ее сын Петр и три дочери – Маша, Даша, Саша. Они были просто моими соседями в течение двух лет. И видишь ли, время от времени им требовалась помощь…
- Жданов! – резко перебила его Катя. – Говори прямо! – Но она уже знала, что он скажет и, встав с софы, отошла к окну.
Андрей протянул вслед ей дрожащие руки.
- Катюш, пять месяцев назад я сделал Оле предложение стать моей женой.
Вот эти слова, которые Катя так боялась.… Это произошло до того как…
Шум под окнами не дал ему договорить. Андрей так и замер с вытянутыми руками, привстав с софы. В следующую секунду дверь настежь распахнулась, и в комнату вихрем ворвалось очаровательное существо, огласившее весь дом радостным криком:
- Андрюша, Андрюш! Вот и я! мы вернулись…
_________________

Катя даже вытянула шею, что бы лучше рассмотреть прелестную маленькую женщину с растрепанными волосами и радостной улыбкой на лице. Из-за спины выпрыгнули три девочки похожие на неожиданную гостью и бросились на шею Андрею. Ольга подбежала к нему и, отстранив повисших на нем дочерей, поцеловала его в губы.
- Оля?! – воскликнул, приходя в себя, Андрей - Вы ведь уехали на две недели, а не на два дня!
- Больше двух дней я просто не могла выдержать. Андрюш ты просто не представляешь, как я по тебе скучала! Давай не будем ждать следующего месяца и распишемся завтра! А?
- Мам что здесь происходит? Эти люди так кричат, что разбудили меня!
Все находящиеся в комнате разом обернулись и увидели на пороге Анну. Катя бросилась к дочери. Обняв девочку за плечи. Она положила ладонь ей на лобик.
- Андрюш, - растерянно пробормотала Оля, - кто они? Эта маленькая девочка? Эта женщина? Ради бога, объясни мне!
- Оль, это Екатерина Пушка… нет Борщова и ее дочь Анюта. У девочки возможно воспаление уха. Сегодня утром я возил ее к доктору. И он не разрешил Анне ехать домой в затопленную квартиру. Так что они останутся здесь до тех пор пока…
- Вот как! – с удивлением сказала Оля. – Объясни-ка снова Андрюш. Я что-то не понимаю.
- Андрей… Палыч хотел сказать, - вмешалась Катя, - что мы знакомы по работе в Зималетто. А сейчас совершенно случайно встретились в гостинице. Узнав, что Анюта серьезно больна, Андрей Палыч был настолько добр, что отвез нас к доктору. А тот сказал, что у девочки могут быть серьезные осложнения, если мы сейчас вернемся в нашу квартиру после потопа. – Объяснив ситуацию, Катя посадила девочку на софу рядом с собой и закутала ее плечи лежавшей на стуле шерстяной шалью.
- Бедный ребенок, - участливо промолвила Оля, садясь на софу рядом с Анной. – Тебе, наверное, больно глотать, милая?
Анюта утвердительно кивнула и сделала болезненную гримасу.
- Кать я только что вернулась от мамы. Она советовала мне в подобных случаях пользоваться травами, которые она собирает каждую весну и сушит для домашней аптечки. – Ольга сделала небольшую паузу и посмотрела на Андрея: - Не так ли дорогой?
- Верно, – мягко подтвердил Жданов.
Ольга смотрела на него с гордостью. Во взгляде же Кати он прочел одно презрение. Андрей понимал что она никогда его не простит. Если бы только Ольга вернулась на пол часа позже! Даже на десять минут! Но этого не произошло. И теперь он не знал, куда деваться от обвиняющего взгляда Кати.
- О, я не сомневаюсь, что Андрей Палыч это знал. – с усмешкой сказала Катя. Зачем она слушала его этой ночью? Как могла поверить хотя бы одному его слову после того, что произошло в Зималетто. Все по новой, только теперь не Кира, а Ольга.