Все обо Всем

Если хотите заставить любящего человека немного помучаться, скажите ему что придете и оттягивайте этот момент по возможности подольше... Вот и Шура начиная с пяти часов всё время поглядывала на часы в ожидании приезда Ромы. Через полтора часа ее ходьба по палате уже порядком поднадоели Вере, а Григорий пригрозил Вылить оставшейся стакан киселя на саму Сашку, если она не усядется. Послушно сев на свою кровать и сложив руки на коленях девушка через секунду начала отбивать ногами мелодию под названием «ну, когда же ты припрешься, мой любимый человек».
-Шура, если ты сейчас же не прекратишь... Я просто свяжу тебя по рукам и ногам и выставлю на улицу, дожидаться своего... гостя! - Наконец не выдержав рявкнул Гриша.
-Злой ты сегодня, Гришка! - фыркнула Саша, она хотела еще что-то сказать, но тут в дверь постучали и она кинулась ее открывать, по пути задев «неудачно» стоявший стул и тот с грохотом упал.
Роман стоял на пороге и, с опаской заглядывая внутрь палаты, предложил Шуре еще разок прогуляться в сад. Кивнув Роману сказав друзьям «я скоро», Саша вышла из палаты и стараясь не показывать своей нервозности пошла к выходу в сад.
...Два часа они гуляли по саду и просто разговаривали: о работе, кино, музыке... Роман рассказывал о своем детстве: о любимом псе, которого он с отцом купил возле перехода и который жил в семье лет пятнадцать; о первой двойке по математики и как боялся признаться в этом, страшась наказания; о том, как в третьем классе он впервые подрался из-за девочки, получив синяк под глазом и разбитую губу... Шура тоже поделилась детскими воспоминаниями. Рассказала она о том, как залазила на бочку со смолой, которой заливали крыши в те времена, чтоб посмотреть какая она в жидком виде, а мама потом два часа отмывала ее в ванной; как дралась с соседскими мальчишками из-за кошки, в которую те бросали камни; о том, как поняла, что с мальчишками можно не только драться и играть в «казаки-разбойники» и «войнушку», но и целоваться стоя в своем подъезде...
Бросив взгляд на часы Шура удивилась тому, как быстро пролетело время и сказав что ей уже пора собралась было уходить, но Роман потребовав «поцелуя на ночь» не торопился отпускать девушку. Саша, пробормотав что-то, чмокнула Малиновского в нос и растрепав его чёлку удалилась. Он еще несколько секунд смотрел на уходящую девушку, а потом крикнув, что приедет завтра утром, пошел к машине.
На следующий день, ровно в десять Роман стоял у палаты в ожидании. Внутрь его не пустили, сославшись на то, что «не одеты», поэтому пришлось «подпирать стену» снаружи. Наконец дверь распахнулась и Саша сияя улыбкой вышла к гостю. Предложив опять отправиться в сад девушка уже хотела пройти в вышеуказанный пункт назначения, но Рома, пообещав сюрприз, взял ее за руку повел в другом направлении. Понимая, что ее выводят из здания больницы Саша попыталась объяснить, что не может уйти вот так, никому не сказав. Малиновский только пожал плечами и сказал, что обо всем договорился и ее не ждут в отделении раньше восьми вечера. Шура тоже в ответ пожала плечами и приступила к вопросам типа «куда» и «зачем». Получив на это короткий ответ «скоро сама увидишь», она прекратила расспросы и сев в машину стала смотреть в окно...

Через пол часа Роман остановил машину в лесополосе, рядом с небольшим домиком. Подъездная дорожка была ухоженной и чистой, а домик - только что выкрашен.
-И где мы?- Шура огляделась.
-Всё узнаешь... Потерпи еще чуточку!- Ромка вышел из машины и открыл дверь со стороны Саши.
-Ну, уж нетушки... - Девушка сложила руки на коленях. - Малиновский, пока ты мне не скажешь куда и зачем притащил, я из машины не выйду! А ежели ты чего задумал, то учти: Меня друг учил английскому боксу и хуком справа я легко отправлю тебя в нокаут... А ещё... А ещё я знаю приемы «у-шу»... Вот!
С каждым словом рома улыбался всё шире, а под конец «монолога» не выдержал и откинув голову назад громко рассмеялся.
-Сашуль... «Чего задумал»... Я, что, похож на лесного маньяка?
-Я уж не знаю, на кого ты там похож, но прежде чем выйти из машины, хочется узнать где мы...
-Ну, знаешь ли...
-Не знаю! Поэтому и спрашиваю тебя : ГДЕ МЫ?
-В лесу...- И Рома опять рассмеялся.
-Не смешно...- Шура передернула плечами и поерзала в кресле.
Наконец, Малиновскому надоело пререкаться и со словами «Я злой и страшный серый волк, и в поросятах знаю толк...» ловко «выдернул» девушку из машины и подняв на руки пошел к домику.
-Малиновский, опусти!- прошипела Саша ему в ухо.- Иначе...
-Иначе... Что? – ухмыльнулся Роман.
-Укушу! Тем более ракурс подходящий...- И в подтверждении своих слов слегка укусила его за шею...
-Эй! Мы так не договаривались!- Ромка поставил Шуру на землю и делая вид, что ему ужасно больно, потер шею в месте укуса.
-А мы вообще не договаривались! – Саша скрестила руки на груди и кинула на спутника гневный взгляд.
-Заходи... Кусака... Там всё узнаешь!- И подтолкнув девушку к двери распахнул ее, впуская Сашу внутрь.
Александра с опаской переступила через порог, но оглядев помещение повернулась к Роману уже с улыбкой и вопросом:
-Откуда ты узнал, что я хочу побывать в таком месте?
-Ну... подумал, что тебе должно понравиться... А вообще-то, разведка донесла!- и подмигнув Роман улыбнулся во все 32 (или сколько у него осталось-то) зуба.
-Амурка...- пробормотала девушка проходя в комнату...

Через несколько минут, облачившись в защитного цвета комбинезоны, парочка вышла в лес с «ружьями» для игры в пейнтбол на перевес...
... Через час беготни по лесу с криками типа «Малиновский, так не честно!» или «Сашка, всё равно ты продуешь в сухую...», Шура и Роман устроили «привал» на найденной поляне. Комбинезон Александры был сплошь покрыт малиновыми кляксами, в то время как на комбинезоне ее спутника лишь в некоторых местах была видна желтая краска. Решив, что такой «цветовой баланс» никуда не годиться, Саша достала шарики с краской из корзинки, прикрепленной к «оружию», и кинула один в Романа. Тот, лишь мельком взглянул как расплывается по плечу желтая краска, Сказал что она «сама напросилась» и начал выгребать шарики из своей корзинки. Шурка, вскочив на ноги и отбежав от своей «цели» на несколько метров, метнула еще один шарик. Роман со словами «всё равно ты - мазила!» тоже кинул «снаряд». Саша, легко отскочив в сторону от траектории полета шарика с краской, показала язык и сделала ответный бросок...
... Еще через пол часа, когда все боеприпасы были израсходованы, Саша и Рома подняли «забытое» оружие и двинулись сдавать инвентарь. Теперь уже комбинезон Малиновского отливал свеженькими пятнами краски, а Шура с гордостью поведала, что лучше всех играла в «вышибалы» и снежки зимой в нее, практически, не попадали...
Переодевшись молодые люди вернулись к машине и Роман предложил поехать перекусить, так как его желудок уже начинал скандировать «Еду! Еду!». На что Саша лишь попросила выбрать какое-нибудь «веселенькое» кафе...

Уже сидя в машине Шура почувствовала, что шов начало тянуть, а область живота опалила жгучая боль...
-Блин...- девушка дернулась и согнулась, обхватив живот руками.
-Что? - Рома искоса глянул на Сашу.
-Я совсем забыла, что мне физические нагрузки противопоказаны... А я тут бегаю как ненормальная! Господи, только б швы не разошлись! А то ведь еще неделю лежать придется... - Шура поморщилась от боли.- Это ты виноват... Знал же ведь, что устоять не смогу....
-Ну, приплыли... Хоть бы намекнула, что тебе нельзя! Всё, едем обратно! – И Роман нажал педаль газа.
-Куда? В лес?- удивилась соседка.
-Ага, щасссс... В больницу конечно!
Путь до больницы занял вдвое меньше времени чем из нее. Всю дорогу Ромка поглядывал на девушку не переставая твердить «Потерпи еще немножко, щас приедем!» и только после рыка «Малиновский, заткнись, и без тебя плохо!» замолчал. Уже через пятнадцать минут Рома вносил Сашу в хирургическое отделение. Положив девушку на кровать в ее палате Малиновский тут же куда-то убежал. Вернулся он через минуту с дежурной медсестрой тетей Зиной... Тетя Зина была любимой медсестрой как пациентов, так и врачей. Богатый жизненный опыт и большой трудовой стаж позволяли ей вызывать врачей только в самых экстренных случаях, что не могло не радовать самих эскулапов... Осмотрев Шуру тетя Зина сказала, что всё обошлось, отругала за «ребячество» и отправилась за обезболивающим. Вернувшись со шприцем и выпроводив Рому из палаты «чтоб не мешался», сделала укол. Затем строго-настрого наказав Саше не вставать до завтрашнего обхода, если та не хочет «еще недельку поваляться», удалилась. В соответствии с распоряжением тети Зины поход в кафе или ресторан накрылся медным тазом. Поэтому, когда Роман вошел в палату, первым делом спросил:
-Шур. У тебя, может, булочка какая завалялась? А? Есть хотцца до жути! – И сел в «ногах» на кровати Шуры.
В подтверждении только что сказанного желудок заурчал и «произнес» что-то на своем диалекте. Саша засмеялась и потянувшись к тумбочке, стоявшей у «изголовья» кровати, достала из нее пакеты с пирожками, парными котлетами и яйцами, а так же пластиковый латок с салатом.
-Салат можешь весь съесть мне нельзя... всё равно Гришке отдать хотела...- сказала девушка протягивая лоток и ложку.- А вот котлетками придется поделиться!
-Откуда такой пир? – осведомился Малиновский, принимая «дар».
-Мама вчера принесла, а у меня руки не дотянулись до всего этого...
-Ну, пусть твоя мама живет долго и счастливо...
-Уже... - пробормотала Саша с набитым ртом, наблюдая за Романом.
Тот в свою очередь сосредоточенно поглощал салат и с каждой новой ложкой улыбка на его лице становилась всё шире. «Разобравшись» с салатом Малиновский перешел к пирожкам, с набитым ртом нахваливая маму Шуры и ее стряпню...
-Ром, вот вопрос меня мучает... У тебя спина не чешется? - Шура вытерла рук о полотенце.
-?????- удивленный взгляд был ей ответом.
-Я имела в виду, может там крылья начинают расти? Ты прям ангел какой-то... - девушка удобнее устроилась на подушках. – У тебя то недостатки хоть есть? Ну... кроме того, что ты бабник!
-Кхе-кхе-кхе...- Роман поперхнулся куском пирожка и откашлявшись сказал: -Во-первых – я не бабник, а... мммм..... знаток женщин! Во как! А во-вторых – конечно есть...
-Например? – не унималась Шура.
-Например, я храплю... – Улыбнулся Малиновский и откусил еще один пирожок.
-Ха! Тоже мне недостаток! Я вот обожаю комментировать всё, что вижу, слышу и читаю... А еще я курю...
-Ну, тогда я тоже курю, иногда выпиваю и занимаюсь сексом...
-Тоже иногда? - пошутила Шура.
-Нет... гораздо чаще, чем выпиваю...- Роман ухмыльнулся.- а вообще-то я никогда не убираю вещи, а где раздеваюсь, там их и бросаю... как говориться сбрасываю «кожу» как змея... Еще щелкаю пальцами, когда нервничаю и окружающих это обычно сильно бесит... Не мою чашку, после того как попью кофе... А самый большой мой недостаток...
Рома замолк, так как дверь открылась и в палату смеясь, вошли Вера и Гриша.
-О, вернулись... А чё так быстро? – осведомился Григорий.
-Да, вышло так... – Не желая вдаваться в подробности ответила Шура.
Собственно Гришу это мало волновало, больше его интересовали пакеты с едой.
-И славненько! Вот вы тут едите, а нас не зовете... Не порядок! - утащив из-под носа Малиновского последние два пирожка уселся рядом с Верой на кровати и протянул ей «добычу».
-Ну, ты и наглый! – сказал Роман Дмитрич, переводя взгляд с пустого пакета на Григория.
-Ага!- Ухмыльнулся тот, отправляя в рот пирожок. – Это мое второе имя!
-Знаешь, знавал я одного наглого кулинара, который тоже на чужое позарился...- Роман прищурился и метнул взгляд на Гришу. – Так, улетел шафраном бороздить просторы космоса...
-Чего? Ты куда меня послал?- Гриша уже начал вставать.
- Всё, хватит! Угомонитесь... Никуда он тебя Гриш не посылал...- Сказала Шура и, повернувшись к Вере, поинтересовалась: - Вы чего смеялись-то? Расскажете?
Так, слово за слово, беседа перетекла в мирное русло, не успев дойти до мордобоя. Ребята делились историями из жизни и палата время от времени содрогалась от взрывов смеха. Так продолжалось до тех пор, пока тетя Зина не вошла в палату. Сказав, что время посещений больных закончилось, она попросила романа удалиться, а заодно выпроводила и Гришу.
Рома, встав с кровати и чмокнув Шуру в лоб, пожелал ей «Спокойной ночи» и пообещал заехать за ней завтра, после обхода и забрать ее.
_________________

На следующее утро Шура проснулась отдохнувшей и в предвкушении скорейшего освобождения из застенков больницы. До обхода всё шло по обычному плану: завтрак, таблетки, перевязки, процедуры... Только у Саши он сократился до завтрака и последней порции таблеток. От незнания, чем себя занять она позвонила Амуре, чтоб узнать, как обстоят дела на непаханой ниве Зималетто. Амура же заслышав в телефонной трубке голос подруги, стала слёзно молить ее поскорее вернуться в офис. Иначе, она самолично придушит «этот ужас Освенцима», который Урядов в отместку посадил Роме в приемную, до прихода Шурки. Эта «бабенция» бесит Амурку своей высокомерностью и педантизмом, тыкая девушку во все ее промахи. Но Амура не была бы Амурой, если б не отвечала на такие «выкрутасы» соседки. Последствием всего этого явилась «холодная война» между секретарями в приемной Малиновского и Воропаевой. Еще раз высказав свое огромное желание видеть напротив подругу Амура распрощалась сославшись на приход « кактуса». Но долго Шуре в тишине скучать не пришлось, потому как появилась Вера и девушки, обменявшись номерами мобильных, стали обсуждать где и когда им бы «пересечься» после выписки...
... А в это время, стоя на пороге хирургического отделения Роман Дмитрич пытался прорваться к Шуре через заградительный кордон в виде дородной и рыхлой медсестры. Дама, ни под каким предлогом не пропускала Малиновского, ссылаясь на начало обхода и правила заведения. Дар убеждения, самая очаровательная улыбка в его коллекции и цветы не произвели должного эффекта. Медсестра была неприступна как Бастилия, а Роман уже прокручивал в голове мотивчик «Марсельезы». Поэтому дальше дверей отделения Малиновский не продвинулся. Еще одна попытка убедить женщину пустить его закончилась криком последней «Я сейчас охрану вызову!» После такого заявления Роману ничего не оставалось как покинуть данный этаж. Выйдя в больничный сад он сел на скамейку и глядя на окна палат стал соображать как же ему пробиться к Шуре. Отыскав глазами нужное ему окно (кажется, Саша показала на него во время прогулки здесь) Малиновский обнаружил его открытым. К радости от сознания того, что в палату можно проникнуть, примкнула еще одна «радость». Представляла она собой достаточно новую водосточную трубу приличных размеров и располагавшуюся в двадцати-тридцати сантиметрах от окна Сашиной палаты. Роман достал сотовый и попытался позвонить, но дисплей показывал отсутствие сети. Бормоча что-то о «Больнице имени Бермудского треугольника» он подошел к стене и начал изучать чудо архитектурной мысли. После десятиминутных размышлений Роман Дмитрич, не взирая на отличную освещенность и небольшое количество больных и мед. Персонала, начал осваивать навыки «юного скалолаза», правда пока только на водосточной трубе...
... Врач еще раз посмотрел швы и удовлетворенно кивнув головой сказал:
- Ну, что Шурочка, выписывать вас будем как и обещал! – и что-то стал писать в карте.- Только еще пару месяцев никаких физических нагрузок и пакеты тяжелее килограмма пусть ухажер таскает, а вы - ни-ни...
-Ладно, так и передам, как появиться...- кивнула Шура.- А как насчет...
-А вот с этим придется подождать еще несколько недель. – Не дав договорить, ответил доктор. – А там уж как самочувствие позволять будет... Ну, а другу придется потерпеть...
-Вы о чем, доктор? – рассмеялась Шура, догадываясь о теме сей рекомендации (ее саму этот вопрос мучил уже второй день).
-Я, о сексе...- Растерялся врач.- А вы?
-А я о больничном листе! Когда мне его закрывать-то?
-Ааа, в среду придете к участковому терапевту, он вам его закроет...- и со смущением на лице вышел из палаты.
Как только закрылась дверь девушки рассмеялись и Вера произнесла:
-Теперь ты знаешь, что тебя ждет ближайшие две недели... А потом постриг и монастырь...
-Надеюсь мужской!? – все еще смеясь отозвалась Шура.- Зато, получила бесплатную консультацию относительно занятий сексом в послеоперационный период!
-Ага, и теперь с чистой совестью можно ссылаться не на больную голову, а на недавнюю операцию! – подмигнула Вера.
Шура поднялась с кровати и стала собирать вещи лишь изредка угукая и кивая головой на соседкины вопросы. Какой-то странный звук привлек ее внимание. Оглядевшись в поисках источника звука Саша кинула взгляд на окно. Пижама, до этого минут пять тщательно уложенная в аккуратную стопочку, выпала из рук...
...Обхватив трубу руками Роман слегка подтянулся и вот уже ноги в итальянских ботинках упираются в стену... Еще раз подтянулся...*Малиновский куда ты лезешь?*... Перехватил руками трубу... * Как куда! К Шурке!!! Надо ж оповестить о своем прибытии*... Переставил ноги... * ха, вот еще б ноги вытянуть и настоящий Волк из «Ну погоди!»*...Подтянулся на руках... * Эх, жаль не видит Сашка! А то б ночь в райских кущах была б обеспеченна!*... Рука соскользнула по гладкой поверхности металла... *Ай! Мама дорогая! Я ж себе тут всё нафиг сотру! Вот черт дернул полезть!*... Опять уперся ногами в стену... *Ботиночки вы мои итальянские... простите... Были черными и новыми, стали серыми и старыми!*... Еще подтянулся... * Хорошо что в фитнес клуб хожу, даже не тяжело... Если друг оказался вдруг... на-на-на-на-на-на-нанай...*... Нога зацепила крепежный болт и Рома малость съехал назад... * Твою налево! Джинсы порвал! Похоже пока долезу, буду как последний бомж в Беверли-Хилз! Шмотьё дорогое, но всё в лохмотьях!*... опять начинает карабкаться... * О! Уже люд внизу собираются! Кто-то орет, что я из психиатрии бежал! Ха, может быть... может быть!*... Последний рывок... *Ну, хорошо не далеко лезть пришлось! Третий этаж не пятнадцатый!*... Опять соскальзывают ладони и Рома спускается до уровня второго этажа...*Ёкарный бабай! Здрасте, девушка! Чего так смотрите? Никогда не видели как лазают по трубам? Простите, но я не к вам!*... еще одна попытка... * Ну, народ!!! Наш женсовет оказывается плохо работает: новости минут через пятнадцать только расходятся по офису! А здесь еще долезть не успел, а уже пол больницы как гроздья винограда свешивается с окон!*... Опять последний рывок... * Шура выгляни в окошко! Ух, какой я молодец! Прям сам собой горжусь! Палыч со своими подарочками просто мальчик в песочнице! *... Рука тянется к подоконнику... * Блин, почему третий этаж так высоко? И куда убрали подоконник?*... Ногой нащупывает выступ в стене... * Теперь могу и Альпы перейти!*...Поудобней ухватился за подоконник, металл слегка завибрировал и затрещал... *Сашенька, золото, глянь сюда! Я вот тутоньки вишу! Щас не выдержит подоконник моего веса и полечу я как тот Икар!*... Подтягивается и на половину влезает в палату...
-Ну, вот и я! Решил проверить новые подходы к вашей палате дамы! – Роман перекинул ногу и оседлал подоконник. – Санечка, ты чего?
-Идиот! Ты ж упасть мог! – выдохнула Шура.
-Мог! – довольно улыбнулся Роман. – Но что делать «одинокому ковбою», когда телефон молчит? Нет повести печальнее на свете, любовь без связи- хуже смерти!
-Ну-ка слазь оттуда и иди в машину по лестнице! Я через десять минут буду готова! – И Александра в гневе стала кидать вещи в сумку.
- Не-а! Там, тетька злая... Я лучше как залез, так и слезу...- И аккуратно спустился с подоконника, шаря ногой в воздухе.
-Куда! – Шурка подбежала к окну и хотела ухватить Рому за шкирку, но рука поймала лишь воздух. – Кретин!
-Жду в машине... – А Малиновский тем временем уже неспешно спускался по трубе, что-то насвистывая себе под нос.
Шура, не отрываясь следила за каждым его движением и поражалась беспечности, с которой он слазил. Где-то меду вторым и третьим этажами Ладони Ромы взмокли настолько, что он не мог обхватить металлическую трубу и как яблоко свалился на голову любопытствующих. «Ромка» послышалось с третьего этажа... Малиновский еще пару секунд полежал на траве для виду, а затем вскочил и послав девушке воздушный поцелуй, начал кланяться аплодирующей публике...
Особых повреждений Шура с высоты не заметила и немного успокоившись пошла дальше собрать вещи. Роман же, насладившись овациями, прихрамывая поковылял к машине...

Малиновский доковылял до машины потирая свою пятую точку, на которую он приземлился. Аккуратно присев на капот своего « железного коня», закатал порванную штанину и осмотрел ногу, на которую прихрамывал. Несколько глубоких царапин с уже свернувшейся кровью и всё. Ни тебе переломов, с торчащими из рваных ран костями, ни, хотя бы маленького, вывиха. Ни-че-го. Роману даже стало обидно, что после такого кульбита у него все кости целы. Но с другой стороны «больничная эпопея» с Шурой ему немного надоела, да и попадать в руки эскулапов тоже не хотелось.
-Японский городовой! Ну, какого лешего я полез по этой гребонной трубе? Чего, крикнуть не мог, что ли? Слава богу не немой…- пробормотал Роман стирая платком запекшуюся кровь с ноги.
Но ход его дальнейших рассуждений был прерван знакомой до боли мелодией « там-тарарам-там-тарарарам». И со словами «Вот только тебя мне и не хватало» Ромио полез за телефоном. Глянув нВ светящийся дисплей с надписью «Нытик» он еще раз ругнулся (как будто от этого телефон звонить перестанет) и нажал кнопку соединения.
-Чего тебе надобно, старче? – Вместо приветствия спросил Роман Дмитрич.
- Малиновский, твою мать! Ты где шляешься, золотая рыбка? – Андрей Палыч на другом конце провода был зол из-за срыва контракта с одной маленькой, но очень нужной Мадагаскарской фирмочкой, а верного друга, чтоб утешить нет рядом.
- Ты, это… мать мою оставь в покое, а то я тебя с ней познакомлю… И потом, проверь свою голосовую почту, а то я задолбался докладываться твоему «Нииикого нет дома!» - Рома готов был послать Жданова по известному адресу, но глубоко вздохнув передумал. – Давай, Палыч, рассказывай, что у нас там стряслось…
-Ладно, не серчай! Помнишь Милко требовал для свих «Африканских зим» кисточки как у львов на хвостах и не применено натуральные?
-Куда они ему? – удивился Рома.
- Да, я-то откуда знаю? - Взревели на том конце провода. – Кажется на пояски для платьев. Но дело-то не в этом, а в его «вынь, да положи »! Говорит, что без них ничего делать не будет!
- Ну, ясно! Опять истерить изволит…
-Во-во! Я, конечно, нашел одну компашку, которая эти долбаные кисточки экспортирует… И вот нате вам, всё сорвалось… Дмитрич, да я уже сам готов эти кисточки у львов срезать, только б не выслушивать рулады Милко на тему «ГенИя нИкто нЕ понИмает!» - в трубке раздался характерный треск.
- Жданов, ты только мебель не ломай! Ничего, прорвемся… - Рома поскреб подбородок. – А что Катерина по этому поводу говорит?
- Ничего! Ходит и улыбается как идиотка! А еще бормочет что-то типа «Одна дверь закрывается – три открываются»…Может не надо ей так много на ночь то есть?
- Ты ей не есть запрещай, а шоколадок побольше давай… Шоколад, знаешь ли, полезен для клеток мозга! Съест пару кило и найдет выход из тупика!
-Ага, только, потом в двери Зималетто не пройдет! А уж о квартирке-то нашей я вообще молчу… - и Андрей хохотнул, представив себе эту картину.
-Ну, что, я тогда Шуру заброшу домой и примчусь,… обмозгуем энто дело…
-Да, не надо… Развлекай свою Сашень…ку! Сам уж как-нибудь… О! Моя шоко… тьфу ты, Катерина пришла! Всё Малиновский, Чао!
- Ага, бай-бай!
Засунув трубку в карман Ромио устремил свой взгляд на выход из больницы в ожидании Шуры. В мозгах застрял разговор о кисточках, а перед глазами стояла картина «Андрей Жданов отрезает хвосты львам», отчего глупая ухмылка расползалась по лицу с невероятной скоростью
_________________

Через обещанные десять минут Шура появилась в дверях больницы. За ней, спотыкаясь, плелся Гриша с огромной спортивной сумкой. Роман открыл дверцу, а сам двинулся к багажнику. Пока Саша устраивалась на сидении Малиновский и Григорий запихивал объемный багаж в грузовой отсек машины.
-Мог бы и сам дотащить сумку… - пробурчал Гриша.
-Не мог! Извини… - Рома протянул руку для рукопожатия.
-Да ладно… Ну, бывай!- Григорий пожал протянутую руку.
-Пока, Гришка!
На этом молодые люди разошлись: один сел за руль машины, а другой пошел обратно в здание больницы.
-Ну, Шурик, домой? – спросил Рома включая зажигание.
-Да! – кивнула Саша глядя в окно перед собой. – Только около «Седьмого континента» остановись, я поесть куплю…
-Ладно! – Рома покосился на девушку, уж больно тон ее был официален. – А ты на работу сегодня выйдешь?
-Нет… - коротко ответила Шура.
-Завтра?..
-Нет!
-Шур, ты сердишься? – Рома опять покосился на соседку, не понимая, чем заслужил такое «счастье».
-Нет…
-А другие слова знаешь?
-Нет… тьфу ты, Да!
-Ну и чего ты сердишься?
-Я не сержусь… - Саша перешла на свистящий шепот.
-Сердишься… Я же вижу! – Не отставал Роман.
-Нет!
-Да!
-Нет!
-Да!
-Нет! Ой… - Малиновский резко затормозил и Шура чуть не «поцеловалась с приборной доской.
-Так! Это что за детский сад «Ромашка»!? - Ромка повернулся к Саше. – Чего злая-то?
-Сам ты «детский сад»! – Шура начинала еще больше кипятиться. – Какой контакт закоротило в твоей башке, что ты решил проверить трубу на прочность? Тоже мне горный козел… Скалолаз фигов…
-Сань, ну ты чего!!!! – Рома рассмеялся и притянул девушку к себе. – Не надо за меня так переживать, я уже большой мальчик!
-Я? За тебя? Да боже упаси! – Шура фыркнула, пытаясь вырваться из крепких объятий Романа. – И чего мне переживать из-за какого-то глупого, самовлюбленного, эгоистичного бабника!
-Ха! Если хотела обидеть - не вышло! – Малиновский еще крепче прижал к себе Сашу, а та, немного успокоившись, положила голову ему на плечо. – Только, почему я «эгоистичный»?
-Потому, что думаешь только о себе, любимом! Тебе что, романтики захотелось, на трубу полез?
-Ага! Ты должна знать, что я и «романтизм» - однокоренные слова! – Роман погладил Сашу по голове. – Ну, сто? Больше не дуешься на меня? Сань, что мне сделать-то, чтоб ты не дулась?
-Да, не дуюсь я, успокойся! Лучше поехали, А? А то, стоим посреди дороги…
-Ого! И правда! Странно, что никто не сигналит и не орет в окно… - сказал Рома оглядываясь и выпуская Шуру из своих объятий. – Тогда, вперед! За едой!
Остановившись около супермаркета пара углубилась в недра сего строения. После получасового плутания по лабиринту полок они вернулись к машине с двумя пакетами набитыми всякой вкуснятиной, которые тащил Роман. Шура же, легко ступая по асфальтированной парковке, несла пакетик с апельсинами и коробку конфет. Погрузив всё это хозяйство на заднее сидение, ребята поехали дальше по запланированному маршруту…

… Открыв дверь Шура распахнула ее пропуская Романа в квартиру. Тот с сумкой на плече и двумя пакетами в руках вошел, тяжело ступая как навьюченный ишак. Поставив сумку и пакеты на пол он плюхнулся на пуфик вытянув ноги, высунув язык и часто дыша.
-Бедненький! Тяжко тебе! – Шура улыбнулась. – Сделай последний рывок… отнес пакеты на кухню… А я тебя обедом за это накормлю!
-Вкусным? – спросил Рома подхватывая покупки.
-Ага… - крикнула Саша в след уже скрывшемуся гостю.
Пока Малиновский гремел на кухне рассовывая еде по холодильнику, полочкам и шкафчикам, Шура затащила сумку в комнату и распихала вещи по шкафу, не особо утруждая себя их аккуратным складыванием. Зайдя на кухню, после завершения своей работы Саша застала Романа в окружении пакетов, пакетиков, пластиковых контейнеров, чистых тарелок и чашек. Все дверца были открыты на распашку, а на полу валялись какие-то коробки и бумажки.
-Ром, здесь что, Мамай прошелся? – спросила Шура, удивляясь как можно устроить такой кавардак за пять минут.
Дмитрич, державший в это время в руках чашку, вздрогнул от неожиданности и уронил ее. Естественно она тут же превратилась в груду осколков.
-Малиновский, твою мать! Любимая чашка… - Саша всплеснула руками и кинулась за веником, дабы убрать устроенный срач.
-Далась вам всем сегодня моя мама! – сказан Ромка садясь на диванчик и поджимая ноги, пока Шура во всю орудовал веником. – Осталось только ей напомнить о себе…
Договорить ему не дал оживший в недрах карманов мобильный. С мыслью «а не пойди бы вам всем…» он достал телефон и глядя на экран чертыхнулся, нажимая кнопку соединения.
- Да, мам!- Рома сел по-турецки приготовился к очередному словоизвержению «дорогой маман». – Привет!.. Всё в порядке… отрываешь… Да помню я, помню! И не надо мне об этом каждый день напоминать!.. Да…
Саша, до сего момента бесшумно двигаясь по кухне, нечаянно пнула совок, который издал немного шума проехавшись по полу. Роман с ловкостью НАТОвского спецназовца попросил девушку жестом «Не шуметь», но было уже поздно, так как мама уже во всю задавала вопросы типа «Где?» и «С кем?» ее сынок. Оповестив матушку о том, что ему пора возвращаться к работе, еще раз пообещав где-то появиться и напомнив, что любит ее и папу, Малиновский отключил телефон и швырнул его на стол.
-Можно полюбопытствовать? – спросила Саша, убирая пакеты и контейнеры со стола. – А куда ты обещал прийти родителям?
-Ааа… - Рома в сердцах рубанул рукой воздух. – У них на выходных юбилей… 35 лет семейной жизни! Теперь она названивает мне чуть ли не ежедневно напоминает об этом. Они, ведите ли, решили отметить его в «тесном семейном кругу»… Человек эдак на сто…
-Нда… Обширная у тебя семейка… - Шура от уборки перешла к приготовлению пищи и достав приличный кусок индейки начала отбивать его.
-Да из «семейного круга» будет человек 20 от силы… - Рома скорчил недовольную физиономию. – Остальные так… друзья семьи. Может помочь?
- Угу, нарежь салат, у тебя это хорошо получается… - и поставила перед нм миску с капустой, огурцами и зеленью.
-Слушай! А может ты со мной пойдешь? – Рома достал вилок и начал шинковать.
-Нет уж, спасибо! – Саша посыпала мясо зеленью и положила в пароварку. – Я на своих семейных праздниках не частый гость, а тут к чужим…
-Ну, Шур… Сашка… Санечка... Ну выручи меня! А я тебе тоже помогу,… сделаю всё о чем попросишь!
-Хммм… Заманчивое предложение… - Шура приступила к чистки картофеля. – Мне врач запретил два месяца тяжести таскать, так что от помощи я не откажусь…
-Значит договорились! В выходные ты идешь со мной! - Рома высыпал нарезанную капусту в миску и принялся за огурцы. – И спасаешь меня там от всякого рода посягательств со стороны женского пола…
-Хорошо! А ты два месяца за это будешь ходить со мной за покупками носить тяжелые пакеты…
-А тебе не кажется, что это не равноценный обмен услугами? – спросил Рома отправляя огурцы в миску. – Кинь майонез…
-Нет! – ухмыльнулась Саша и бросила ему пакетик «Calve». – Не кажется! Но, ты всегда можешь отказаться…
-Неа, еще одной дочки маминой подруги с диким начесом, боевой раскраской и выпученными глазами я не выдержу! - и заправив салат перемешал его. – Готово!
-А у меня нет. – Ответила Шура, садясь на соседний диванчик уголка и протягивая Роме кружку с кофе.
Через 20 минут обед был готов и молодые люди приступили к трапезе, попутно делясь воспоминаниями о семейных торжествах и их ужасах. Далее Роман Дмитрич предложил провести вечер в одном новомодном клубе, на что Шура фыркнув отказалась. Однако взамен она поинтересовалась, не хочет ли Рома испытать «культурный шок» в одном «прелестном» баре. Всегда готовый к авантюрам он согласился, не подозревая на что подписывается.
_________________

Малиновский припарковался на небольшой стоянке в одном из спальных районов Москвы. Кроме яркой неоновой надписи над дверью БАР «МАЛИНА», ничего не указывало на питейное заведение. Ожидая увидеть всё, что угодно Роман Дмитрич всё же был ошарашен увиденным внутри. Первым, на что наткнулся его взгляд, был… электрический стул. Да, да, самый настоящий электрический стул с металлическими пластинами на подлокотниках, кожаными ремням и металлической «шапочкой» с проводами. На стуле удобно расположившись сидел скелет, а рядом, облокотившись о рубильник стоял «секьюрити». На лице у парня было полное отсутствие интеллекта, но гора мышц, перекатывающихся под майкой, говорила о том, что его это самое отсутствие мало беспокоит.
-Пойдем… - Шура потянула Романа по коридору.
- А ты… эээ… часто здесь бываешь? – Рома с опаской озирался по сторонам.
- Нееет! Я здесь всего несколько раз была… Тут мой одноклассник работает…
-Странное какое-то заведеньице...- Рома посмотрел на Сашку, а та широко ему улыбнулась. – А чего ты лыбишься то так?
-Хочу посмотреть на твое лицо, когда увидишь зал...-Шура опять широко улыбнулась и хмыкнула.
В этот момент они вошли в зал и Рома впал в ступор. В зале был полумрак, но даже он с трудом скрывал грязно-сине-зеленые стены. Бар (а именно всё его «нутро») был огорожен решеткой, которая с потолка опускалась на барную стойку, а бармен, как мартышка в зоопарке, жонглировал за ней бутылками. Кстати сказать бутылки с Кьянти, Мартини, Кампари и другими замечательными напитками стояли на грубо сколоченных полках окрашенных той же непонятного цвета краской, что и стены.
-Чего стал-то? Садись… - Шура подтолкнула Рому к столику и тот опустился на скамейку продолжая рассматривать «интерьер».
-Сань, это что, VIP-КПЗ или бар для тех кто побывал в местах не столь отдаленных?
-А я откуда знаю! Я когда здесь впервые побывала, тоже пол дня в шоке от вида пребывала! Мне тогда ни один коктейль в горло не вылился... Обыдна, все халявные были!
-Во, а еще критиковала кафешку, где после кино ужинали...
-Да, я не критиковала! Просто, там ели - как в гробу, а в здесь будем пить - как в тюряге!
-Нда, блин, жизнь в контрастах...
Столиков было немного и располагались они были вдоль стен, придвинутые к ним торцом. Скатерть заменяла пленка, подобранная в тон к стенам, которой были обтянуты столы и скамейки. На столе, помимо солонки и перечницы непонятной формы были салфетница в виде жестяной кружки и «вазочка», сделанная из резиновой груши. Прямо над столом висело небольшое зеркало, но решетка на нем и отражающийся свет создавали впечатление «зарешетчатого окна». В центре зала образовался импровизированный танцпол, огражденный четырьмя металлическими шестами. Туалет Малиновский решил не обследовать, боясь, что чувство прекрасного ему и вовсе откажет служить.
Только Рома начал приходить в себя, как к их столику подлетел паренек в арестантской робе и с нашитым номером на груди. Увидав Шуру он сердечно расцеловал ее и узнав что они будут пить удалился. Следующий шок Роман Дмитрич испытал уводив заказанный им сухой мартини в граненом стакане. Саша получила свой сок в высоком стаканчике с обыкновенной полосатой соломинкой.
-Шурик, это ж просто катастрофа, а не бар! «Сижу за решеткой, в темнице сырой...» Чувствую себя полным... Эээ... заключенным! – Рома разглядывал то, что здесь называлось Мартини. – Лучше б в каком-нибудь клубе посидели... Вкусные напитки, вкусная еда... даже глаз радуется! А здесь что?
-А мне нравиться сюда приходить, особенно когда вся «Зималеттовскя мишура» достает до чертиков! – Шура обворожительно улыбнулась. – Да и пяти минут здесь полностью хватает, что бы мне опять захотелось окунуться в ту «атмосферу красоты», что витает у нас...
-Да, ты философ! Но знаешь, в этом плане я ближе к Милко! Люблю всё, что красиво и радует глаз!!!!- Роман еще раз окинул взглядом зал и поморщился.
-Тогда может, пойдем отсюда? – спросила девушка допивая сок.
-С превеликим удовольствием… - Малиновский готов был прям щас «делать ноги» из этого заведения. – А то меня даже бутылка водки не спасет от такой «прекрасности»...
Но их уход был отложен из-за нарисовавшегося неизвестно откуда мужичка...

Мужчинка был ростом с Романа, но комплекцией немного поплотнее него. На лбу у мужика было написано яркими буквами, что он «горячий кавказский парень». Разило от него так, как будто на вино - водочном заводе произошла утечка парочки галлонов небадяжного спирта. Одет он был в спортивный костюм фирмы «Адидас» пошитый в деревушке Чёнг-фу Китайской Народной Демократической Республике. Ну и довершала картину «горного джигита» улыбка с двумя выбитыми зубами и одним золотым, который слегка поблескивал в полумраке. От вида сего «чуда» Шурку передернуло и она подумала что с «контрастом» похоже вышел перебор.
-Дэвушка, можно тэбя пригласит на танэц? – заплетающимся языком поинтересовался «джигит».
-Вообще-то, мы уже уходим! А девушка танцует только со мной! – не дав Шуре открыть рот ответил Малиновский.
-Сльюшай, я не тэбя спросил! Пуст он сама отвэтит! Такой красивый дэвушк нэ может мэне отказат! –ухмыльнулся «кавказец».
-Джигит, двигай отсюда! Тебе ж сказали: «уходим»! Так что иди пасти баранов... – и Шура развернувшись хотела было уйти, но «джигиту» не понравились ее «прощальные слова» и он взревел как бешеный бык.
- Ах ты курва... Да мнэне нэ одна телка отказат нэ может... – Он хотел еще что-то добавить, но Ромка схватил его за грудки и поволок к выходу.
-Тебе ж сказали, нормально причем сказали, что мы уходить собрались...-Ромка с удивительной легкостью вышвырнул мужика из бара на тротуар. – А ты «курва», «телка»... фу, как не красиво!
-Ах ты ****, ты *****, пижон !- В ответ послышался столь любимый народом мат, а так же пару взмахов кулаками в направлении «обидчика».
Роман, легко уклонившись от кулаков со свистом рассекающих воздух, схватил мужика за куртку и врезал кулаком в нос. Бедный «горный орел» схватился за нос и выдал еще одну порцию мата. Роман узнал кто, на самом деле, его мать и как с ним обойдутся «горные» братья... Но, вот чего он никак не ожидал, так это «освежающего» удара по почкам. Не успев понять откуда нанесен удар Рома повернулся и получил удар в челюсть и тут же еще один в солнечное сплетение. Малиновский упал на колени, но быстро взял себя в руки и огляделся. Как оказалось во время, так как первый джигит, вытер нос и уже заносил ногу для удара. Схватив за щиколотку он легонько потянул на себя горца и тот сделав изящный пирует другой ногой в воздухе упал на спину с глухим стуком. Роман, не теряя ни секунды, быстренько вскочил на ноги и перевернув упавшего на живот ткнул его мордой в асфальт, в результате чего джигит перестал рыпаться, а лишь слабо похрюкивая распластался на тротуаре.
Развернувшись Ромка увидел второго джигита, с которым «нежно общалась» Шурочка...
Увидев, как подоспевший друг ее обидчика, нанес свой удар пот дых Саша не выдержала и схватив мужика (который, кстати говоря, был на пол головы ниже ее) за шкирку, треснула со всей силы своей дамской сумочкой. Нанося этим «смертельным оружием» удар за ударом Шура приговаривала, что « никто не смеет бить ее Ромочку!». Ошалевший от такого натиска мужик попытался вырваться из цепких рук дамы, но добился он только того, что теперь дама держала его не за шкирку, а за волосы. И теперь, помимо удара сумкой по лицу, он получал пару вырванных с корнем прядей в придачу. Все его попытки закрыться руками или оттолкнуть девушку заканчивались очередными ударами и словами «куда ты рыпаешься, сволочь!». Каким-то образом горец сумел вывернуться из «теплых объятий» Саши, оставив в ее руке чуть ли не половину своей шевелюры, и, даже не глядя на своего товарища, теперь удирал вверх по улице...
От увиденной картины Рома расплылся в улыбке, но тут же, почувствовав боль, скорчил страдальческую рожу. Коснувшись пальцами уголка губ - почувствовал жжение. «Вот блин, достал таки! Подпортил фасад и смылся, а мне теперь ходи так... Надо Палычу спасибо сказать за своевременно показанные приемчики! Интересно, где он их откапал?»- подумал Малиновский разглядывая кровь на пальцах. А Шура уже стояла рядом и доставала бумажные салфетки из сумочки.
- Ромочка, больно? – спросила она прикладывая салфетку к разбитой губе.
-Угу,- кивнул Ромочка надеясь на поощрение за проявленный героизм.- Но, ничего, завтра уже забуду об этом! Не впервой!
-Блин, вот я дура бестолковая! Притащила тебя черт знает куда, да еще драку затеяла... – Саша аккуратно стирала кровь.- Идиотка! Кретинка! Ведь могла бы и догадаться чем может всё закончиться...
- Ну, драку не ты затеяла, да и не дура ты совсем... – принялся успокаивать ее Рома. – Да и откуда могла ты знать, что тут такие «кадры» ошиваться будут...
- Ром, давай в аптеку заедем, рану промыть надо, а то появишься у родителей ТАКОЙ красавец...
-Сань, а поехали ко мне... Тут не далеко... почти... Да и аптечка дома есть! – Роман приобняв Шурочку за талию повел по направлению к машине. – А еще Сашенька, я покажу тебе марки!
- Ооо! Да ты, Рома, филателист! – девушка уже садилась в машину, но всё еже раздумывала над предложением. – Ну, поехали... надо ж боевые раны обработать...
-Поехали Шура, поехали...
_________________

Было уже около двенадцати, когда Шура и Роман поднялись на лифте в его квартиру. Малиновский жестом «добродушного» хозяина пригласил девушку в свои апартаменты, распахнув перед ней дверь. Скинув туфли и осведомившись у Романа о нахождении комнаты «неизвестного архитектора», Александра направилась по указанному маршруту. Вымыв руки Шура вошла в комнату, где хозяин что-то прятал в шкаф, пытаясь придать комнате более-менее «приличный» вид. Аптечка уже стояла на прикроватной тумбочке и присев на кровать Саша начала ее исследовать на предмет нахождения в ней перекиси и ваты. Через несколько секунд оба предмета «первой помощи» были найдены и похлопав по кровати рядом с собой Шура подозвала травмированного героя к себе:
-Иди сюда, Роман – Львиное сердце!
Малиновский, подойдя, послушно опустился на указанное место, а Шура, смочив ватный тампон перекисью, аккуратно промокнула им разбитую губу. Роман зашикал, делая вид, что рана щиплет, но девушка не обратила на это внимания, а только попросила «не паясничать и посидеть минуту спокойно». Еще раз промокнув рану Саша убрала флакон с перекисью в аптечку и со словами «Ну, вот и всё…» попыталась встать…
…Попытка была с треском провалена, так как Рома ухватив девушку за запястье, переместил ее себе на колени. Такое положение понравилось Сашиному телу, которое отреагировало выбросом эндорфинов и учащенным сердцебиением, но абсолютно не понравилось её разуму, который принялся нашептывать о том, что еще рановато так «низко пасть». Извечная борьба между разумом и телом на этот раз закончилась победой разума и девушка опять предприняла попытку встать. На что Малиновский отреагировал моментально: уложив девушку на кровать и придавив ее сверху своим не маленьким весом. Все шансы вырваться из такого «плена» были равны нулю…
Да и желание выбираться из-под Романа уходило с каждым легким прикосновением его губ к ее шее. Шура послала «голос разума» куда подальше, а вместе с ним и рекомендации врача, тая под поцелуями как кусочек льда. Все мысли о том что бы как-то препятствовать происходящему были загнаны в самый далекий уголок и заколочены огромными гвоздями, а желании отпущены на волю… Одна рука Шуры была прижата к кровати над ее головой крепкой ладонью Романа, зато вторая, почувствовав волю, пыталась вытащить рубашку из-за пояса. Так и не завершив начатое Саша провела ладонью вверх по спине и запустила пальцы в волосы Романа… В голове полный кавардак. Мысли сменяют друг друга едва успевая четко формулироваться. Вот медленно крадется мысль «Господи, что я делаю?», ее отталкивает более шустрая мыслишка «Рома, только не останавливайся!», тут же несется еще одна «Шура, возьми себя в руки!», в попытке задушить предыдущую мысль появляется следующая «Молчи, идиотка, это же такое блаженство…». Еще секунда и поток мыслей иссякает, а разум и контроль уступают место чувствам…
Губы Малиновского уже коснулись приоткрытых губ девушки и его язык ринулся исследовать неизведанные просторы. Роман выпустил запястье Шуры, проведя ладонью вдоль руки. Забравшись под тонкую ткань свитера пальцы коснулись разгоряченной кожи. Шура вздрогнула от прикосновения и слегка подалась ему на встречу. Получив «одобрение» Рома, опираясь на локоть приподнялся, давая возможность своей руке скользить по бархатной коже вверх. Такое положение и для Саши открывало некоторые возможности, чем она и воспользовалась. «Освобожденной» рукой девушка начала расстегивать пуговицы на его рубашке. Через минуту «упорных» стараний эта самая рубашка, только уже с несколькими оторванными пуговицами, полетела в сторону и удачно приземлилась на журнальный столик. Продолжая целовать девушку Рома одним движением стянул с нее свитерок и кинул вслед за рубашкой…
Руки Шуры блуждали по спине Романа, чувствуя как перекатываются мышцы под кожей. Роман же, проведя ладонями вверх по рукам, спустил лямки бюстгальтера и с ловкостью иллюзиониста расстегнул сие творение дизайнерской мысли, освободив девушку от его оков. С небольшим усилием Саша перевернулась и теперь они поменялись местами. Рома с блаженной улыбкой на лице разглядывал сидящую на нем девушку, а в голове возникла мысль о том, что ночь обещает быть приятной. Но уже через секунду надежды стали сбываться, а Сашины губы коснулись бешено бьющейся вены на шее. Руки ее исследовали плечи, затем опустились ниже, коснулись груди, пальцы очертили контуры ребер, пробежались по животу и коснулись пряжки ремня. Губы повторял движения рук, а язычок чертил свои замысловатые узоры на «холсте» его кожи. Пока рот изучал его вкус руки справились с пряжкой и медленно тянули замок молнии вниз…
Малиновский не был бы Малиновским, если б позволил так долго себя истязать. Легонько перевернув Сашу он опять оказался сверху и всем телом прижался к ее разгоряченной коже. Руки Романа ласкали грудь, заставляя девушку еще сильнее прижиматься к нему. Губы опять принялись покрывать шею легкими поцелуями, затем опустились ниже, вслед за пальцами. В игру включился язык, который повторяя контуры груди, заставил Шуру стонать от наслаждения…
Роману показалось, что он сходит с ума…Сквозь пелену страсти в голову стали проникать посторонние звуки… Увидев испуганные глаза Саши он понял, что с мозгами порядок, а вот в квартиру ломятся наглым образом. В дверь кто-то упорно стучал, звонил и тарабанил что есть мочи! Нещадно матеря страдальца за дверью Малиновский хотел было послать всех к чертям, но тут начал звонить мобильный…Поняв, что продолжить начатое просто не удастся, он пошел открывать дверь…

Есть ли у вас знакомые, которые могут припереться к вам в любое время суток по наиглупейшей причине? Нет!? А вот Малиновский Роман Дмитрич такой роскошью похвастаться не мог, поэтому идя к двери Рому одолевали смутные догадки, относительно личности, покушавшейся на его покой. Кандидатурой номер «раз» был Жданов Андрей Павлович, друг, товарищ и соратник в борьбе за правое дело Зималетто. Только Роман тешил себя мыслью, что недавно женившийся «однополчанин» предпочитает проводить ночи в объятиях своей жены, а не долбиться в его квартиру. Вспоминая все матерные слова, а заодно застегивая молнию на брюках хозяин распахнул дверь…
… Предчувствия не обманули и на пороге стоял Андрюха, собственной персоны, с занесенным для очередного удара кулаком.
-Ну, наконец-то! А то свет горит, а дверь не открывают!!!- и не спрашивая разрешения Жданов вошел в квартиру.- Ты, что, в брюках спишь теперь?
-Палыч, ты… ээээ… не во время, мягко говоря …- Роман попытался загородить проход, но Андрей даже этого не заметил и уже собирался прошествовать на кухню.
За спиной Жданова оказался еще один гость… а точнее гостья…
-Ром, я пыталась его отговорить…- Катя тоже прошла в квартиру и Малиновский обреченно опустив плечи закрыл входную дверь. -… Но ты же его знаешь… Если ему что-то втемяшилось, то он прет как Т-38, напролом…
Но, Малиновский, вдруг вспомнив в каком виде оставил девушку, кинулся в комнату, так и не дослушав Катиных оправданий.
…Жданов стоял на пороге и как рыбка, лишенная воды только открывал рот…
-Я… ээээ… нууу…. Это… простите… - что-то не членораздельное и несогласованное вырывалось из его горла.
-Палыч, дуй на кухню…- Подоспевший Роман уже разворачивал малость офигевшего друга и подталкивая в направлении кухни. – Мы придем через минуту…
-Ром, извини…- только и смог сказать Андрей, направляясь в указанном направлении.
Малиновский оглядел комнату и понял почему его друг так извинялся… На журнальном столике лежала его рубашка, свитерок Шуры валялся недалеко от кровати, а кружевная деталь нижнего белья под ужасающим названием «бюстгальтер» белым пятном выделялась на черном покрывале…
Саша сидела посреди кровати, прижимая к себе угол атласной ткани в попытке прикрыть отсутствие одежды на верхней части своего тела.
Малиновского сия картина навела на мысль о продолжении «пиршества» и походкой мартовского котяры он двинулся к девушке.
-Сашенька, а может, ну их этих Ждановых? Пусть себе на кухоньке посидят…А мы продолжим…- Улыбка Чеширского кота, плюс голос с хрипотцой и всё… жертва ваша! Только в данном случае Ромио просчитался и вместо открытых объятий получил подушкой по физиономии. Саша. схватив еще одну подушку уже замахнулась, но рука была благополучно перехвачена, а Роман добавил:
-Я с первого раза не плохо все понимаю! И подушками кидаться тоже не обязательно! Хотя…- его взгляд красноречиво показал на отсутствие материи прикрывавшей до этого Сашу, а пальцы разжалась выпуская руку.
-Малиновский! Уйди! Иначе, я себя перестану контролировать и тогда… - девушка попыталась опять прикрыться покрывалом.
-Ой! Мне так понравилось, когда ты перестаешь себя контролировать…- но тут же подушка полетела в него.
Легко увернувшись от летящего предмета Роман со смехом закрыл дверь в комнату и направился в кухню. Уже по пути он сообразил, что рубашка так и осталась лежать на журнальном столике, а ремень всё еще расстегнут. Решив, что Жданов не «красна девица» и смущен не будет, да и Катерина уже видела его в таком виде и шока не испытает, он всего лишь застегнул пряжку и с вопросом «Какого черта вы приперлись?» ворвался на кухню…
_________________

… Жданов, как лев в клетке, метался по кухне, а Катерина спокойненько, выставив на стол четыре кружки, заваривала чай.
-Какого черта вы приперлись? – Вошел взлохмаченный Малиновский.
- Дмитрич, ты конечно извини, что мы тебе помешали, но дело – труба…- Андрей остановился посреди кухни и взъерошил волосы.
- В смысле? – Роман прошел к столу и сел на стул.
-Ну, помнишь, я утром тебе про кисточки говорил…- и дождавшись утвердительного «угу» продолжил. – Так вот, Милко устроил грандиозный скандал, едва услышав об искусственном мехе и замены натур - продукта! Грозился уволиться и уйти к конкурентам! Даже Ольга Вячеславовна не смогла его угомонить! И представь, он поставил ультиматум, слово-то какое выговорил… Если мы завтра не заверим его в том, что эти чертовы, то есть львиные кисточки будут натуральные он уволиться!
- Ну, так в чем проблема? Заверить мы его всегда сможем…- Рома не понимал что такого в этих кисточках.
-Нет Ром, ты не понял! Он требует что бы я ему показал эти кисточки … Просто хоть самому лети в эту Африку и разбирайся со львами!
- Кать, ну а ты чего молчишь? – Рома обратился к «антикризисному» специалисту.- Дай дельный совет что ль …
-Я уже все свои ресурсы исчерпала! – Катя разлила чай по кружкам и тоже устроилась на стуле.- Так что придется нам нового дизайнера искать…
-Ага! Перед выпуском новой коллекции! Обалдеть!- Жданов в порыве гнева треснул кулаком о подоконник.
Катя с Малиновским, привыкшие к такого рода проявлениям чуйств, даже бровью не повели, зато Саша, только вошедшая на кухню, подпрыгнула от неожиданности. Девушка поздоровалась и сев на стул рядом с Романом, взяла протянутую Катей кружку. На несколько минут на кухне воцарилось неловкое молчание, которое нарушила Шура вопросом:
-А чего случилось-то?- собственно вопрос был адресован в никуда и ответа Саша не ожидала, но Роман в деталях поведал ей об отсутствии в Российской Федерации фирм, экспортирующих натуральные львиные кисточки, а контракт с Мадагоскарской фирмочкой был безнадежно похерен.
-А они вам срочно нужны?- осведомилась Шура глядя на Катю. Та же в свою очередь интенсивно кивала головой, показывая насколько всё важно.- Щас…
Девушка сорвалась с места и умчалась в глубь квартиры. Вернувшись через две минуты с телефоном в руках она начала жать кнопки ища нужный номер…
-Алло… Амур, привет, извини, что разбудила… А ,ты не спишь, прекрасно! Слушай, тут такое дело возникло… Как бы тебе объяснить-то покороче… Значит так, помнишь то одеяние, которое твой сводный братец тебе задарил на денюху твою? Так вот, кисточки которые там, они вроде львиные… Ага… Ну, так нужны такие же в количестве (Шура глянула на Малиновского- тот пожал плечами, на Жданова- тот чесал затылок, на Катю – та шепнула ей цифру) N-цати сотен штук… Да, знаю что много и солить я их не собираюсь… Хорош ныть, ты этим можно сказать спасешь Зималетто!.. А я тебе о чем… Хорошо. Жду твоего звонка!- Сашка положила телефон на стол и триумфально глянула на собравшихся и навостривших уши акционеров. – Амура поговорит с братом и тогда всё будет ясно…
- Ну, вы даете…- с восхищением сказал Роман.
- Какой брат?- поинтересовалась Катя.
- Женсовет спасает Зималетто…- прошептал Жданов.
- Ввожу в курс дела… -сказала Саша,-…Отец у Амурки оказался принцем какой-то маленькой, но гордой Африканской страны. Познакомилась она с ним года два назад и теперь папашка шлет им с мамой денежки и зовет переехать к нему. Дамы переезжать отказываются, но в гости ездили и там, оказывается, у Амуры есть сводный брат и две сестры. Так вот, братец этот занимается каким-то бизнесом, связанным с кожей и мехом…Про кисточки эти я вспомнила только потому, что она говорила будто они натуральные и срезаны с львиных хвостов…
Пол часа прошли в томительном ожидании звонка. Периодически то Жданов, то Малиновский проверяли рабочее состояние Сашиного мобильника и чертыхаясь метались по кухне. Наконец телефон заверещал диким голосом « Сашка! Возьми трубку, тебе звонят! Звонят тебе, а ты молчишь! Я тебя предупредил и не говори потом, что ты не слышала!»…
-Да!.. Ага… Угу… Передам… А координаты?.. Ааа…Спасибо Амур, партия тебе этого не забудет! Пока! -Шура нажала отбой и с улыбкой глянула на Малиновского.- Ну, что, будут у вас эти кисточки в нужном количестве через неделю! Только Амуркин брат требует предоплату 50% и завтра же…
Со словами «Саня, ты умница!» Роман сгреб девушку в охапку и закружил по кухне. Жданов обнял жену за плечи и теперь со спокойной душой радовался и за друга и за компанию. Но внезапная мысль омрачила его блаженство.
-Шурочка, а как мы с этим братцем – кроликом свяжемся и куда бабки переводить?- осведомился Андрей.
-Амура завтра с утра Катерине его реквизиты и телефоны передаст…- проговорила девушка , все еще находясь в объятиях Малиновского.
- Отлично!- сказала Катерина и потянула мужа за собой.- Мы тогда, пожалуй пойдем…
-А подбросьте и меня до дома…-попросила Шура, пытаясь вывернуться из крепких рук Ромы.
-Ээээ, нет, она останется, а вы езжайте…-Роман не отпускал Сашу до того момента. Пока незваные гости не покинули квартиру.
Клятвенно пообещав девушке не приставать к ней Роман попросил остаться с ним. В принципе, Шуре и самой не особо хотелось уходить , поэтому, поломавшись для приличия, она согласилась, но при условии, что кровать будет поделена на «сферы влияния» ( то бишь каждый спит на своей половине). Стянув из шкафа Романа одну из его маек девушка исчезла в ванной, а хозяин квартиры разобрав кровать прилег, в ожидании ее возвращения. То ли девушка слишком долго была в душе, то ли день оказался тяжелым для сознания Ромио, но Морфей посетил его раньше чем Шура вышла из ванной…
_________________

Малиновский вышел из лифта на административном этаже с получасовым опозданием. Сказать, что он попал в Бедлам – это значит ничего не сказать! Дурдом, по сравнению с тем, что творилось в Зималетто, просто сборище меланхоличных ипохондриков…
На этаже все носились взад и вперед, сталкивались, кричали, папки падали, листы разлетались, люди судорожно собирали их, сталкиваясь лбами и с маниакальным упорством твердили что-то про кисточки…
Лавируя среди «сумасшедших» коллег Роман столкнулся с Амурой. Светлана Федоровна его чуть не сбила, протаранив стопкой папок, закрывавших ей обзор. Танюша наступила на ногу, вздрогнув от его приветствия. Тропинкина обрызгала водой, приняв за фикус… И только Виктория, сидя за своим столом и зажав трубку между плечом и ухом, флегматично красила ногти.
-Блин, ну, по-русски тебе говорю: ай донт андерстенд! Ты че, не въезжаешь что ль?- медленно произнесла она в трубку.
- Викусь, Палыч у себя? – осведомился Роман, отряхивая пиджак от воды.
Та лишь махнула рукой в сторону кабинета и продолжила кому-то выговаривать:
-Ну, если ты по-русски не «бе», не «ме», то какого сюда звонишь?
Дальше выслушивать это у Ромы желания не было и подумав «зачем ее только держат здесь?» он толкнул президентскую дверь…
Жданов сидел в своем кресле, а Катерина расхаживала по кабинету, периодически грызя карандаш и что-то бормоча себе под нос.
-Ну и как дела с нашим АфрЫканским ПрЫнцем? –поинтересовался Ромио вместо приветствия.
-Молчит, шоколадка заморская! – Катя на секунду остановилась и, ответив, опять начала нарезать круги по кабинету.
Малиновский уселся в кресло у двери и стал наблюдать за семейной парой. Наконец, не выдержав Катиного мельтешения и Ждановского мечтательного вида он сказал:
-Кать, сядь, у меня скоро перед глазами сплошной хоровод из Катерин будет… -но договорить он не успел, телефон прервал его речь.
Катерина в секунду оказалась рядом и подняв трубку затараторила по-английски. Ромка, был на «ты» с английским, но при такой частоте речи он еле-еле ухватил нить разговора. Но, всё же ему удалось понять, что позвонил «шоколадный заяц» и подтвердил получение денег, а так же сообщил о дате прибытия, так полюбившееся за вчерашний день, кисточек. Вздохнув с облегчением он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Катерина же положив трубку запрыгала как маленькая девочка и кинулась обнимать Андрея, предварительно чуть не опрокинув Жданова вместе с креслом. Со звонким чмоканьем целуя мужа она просила его оповестить Милко о прибытии заказанного товара через три дня. Андрей возвел глаза к небу, пожал плечами и встав с кресла пошел на выход. Но, как говориться «свято место пусто не бывает» и Катерина тут же заняв его креслице, с озорным блеском в глазах крутанулась в нем. Жданов покосился на Ромку и сказав, что это детсад «Ромашка», ушел в мастерскую.
-Ромка, ты прости нас, что мы вчера так ввалились не вовремя… -вдруг на полном серьезе сказала Катя.- Только, учти, если с Шуркой будет то же , что и с Машей, я тебя лично…(Далее Катерина жестами показала, что она сделает с Малиновским в случае обмана Шурочки)
-Кать…- Рома ожидал чего угодно, но не такого кощунственного к себе отношения.- Если бы ты видела, как я вчера утром лез по водосточной трубе, ты бы так не говорила!!!! И потом, Я попросил Шуру пойти со мной на юбилей моих родителей!
-О! Знакомство с Малиновскими?! – Катя оживилась и сев поудобней всем своим видом показывала, что готова выслушать Рому.
-А тебе никто не говорил, что членство в Женсовете пагубно влияет на твоё любопытство? – Ромка не желал вдаваться в подробности и пытался увести разговор в другое русло.
-Неа! И когда намечается столь значимое событие?
-В выходные! Всё, больше я тебе ничего не скажу!- на этой фразе Малиновский оставил Катерину одну дожидаться прихода муженька…

… Рабочий день подошел к концу и Роман собирался уходить. После долгожданного звонка Зималетто опять погрузилось в спокойную умиротворенность и только редкие голодные выкрики Клочковой методично нарушали сию картину. Ждановы, смотались на обед, да так и не вернулись, то ли объелись и не смогли встать, то ли нашлись дела поинтересней. Так что Малиновский трудился не покладая рук, ушей и глаз, отдуваясь за весь руководящий состав компании. Утешала его только одна мысль: Шура ждала его у себя и обещала вкусно накормить. В последнее время Рома стал замечать, что после хорошей еды он становиться добрее и это его сильно беспокоило, но не до такой степени, что бы обращаться к психоаналитику. Как говорил его папа «сколько Рому не корми – всё равно на девок смотрит»! Мама же добавляла, что «не в коня овес» и растущий организм требует много энергии. И то, что растущему организму был уже тридцатник ее ни в коей мере не смущало...
…В среду с утречка Шура сходила к участковому терапевту и, закрыв больничный, направилась в Зималетто. Амура чуть не запрыгала от радости увидев свою подругу, а новая «протеже» Урядова зло сверкала маленькими глазками, передавая Шуре папки с отчетами и документами за последние две недели. Завершив по всем правилам шоу под названием «Пост сдал! Пост принял!» Сашка была атакована всем Женсоветом, который уволок ее в место их общего сбора. Далее шли требования о рассказе всего, что случилось на выходных, с упоминанием о подсмотренном Амурой поцелуе и короткими комментариями по этому поводу. Зная настырность своих подруг Шурочка разъяснила ситуацию и пригрозив объявить бойкот любой, кто отпустит еще один комментарий по этому поводу, удалилась. Дамочки еще некоторое время обсуждали новый служебный роман, затем высказали несколько предположений относительно дальнейшего поведения Малиновского и сойдясь на том, что Шурупу в скором времени дадут «отставку» и ее придется утешать, разошлись по своим рабочим местам…
…Несколько рабочих дней пролетели незаметно. Разбор документов, очистка рабочего стола компьютера от всякого хлам, напиханного туда урядовской секретаршей, распечатка и поиск новых документов, всё это занимало кучу времени, но Шура даже и не думала жаловаться. Работа тоже может радовать, особенно если ты две недели валялась на кровати и плевала в потолок от нечего делать…
…Роман, выполняя свои обязанности по договору, таскался за Шурой по супермаркетам в поисках «чего-нибудь вкусненького», а затем отвозил ее домой. В благодарность он получал вкусную еду и пару пылких поцелуев на ночь. Но, Малиновский изменил бы себе, если бы не пытался продвинуться дальше этой пресловутой «пары поцелуев». Только Шура четко следовала рекомендациям врача и пыталась контролировать процесс, то есть держать себя в руках, а Романа на расстоянии. Получалось это с трудом, да и через раз, но главное, что получалось! Ромка же начинал беситься каждый раз, как только оказывался выставленным на лестничную площадку. А вопрос о «потере квалификации» ( именно так он относился к провалам в «пастельных делах») волновал его гораздо сильнее чем все шушуканья Женсовета за его спиной, вместе взятые…
… В пятницу вечером Малиновский «тусовался» на кухне Александры в гордом одиночестве, так как хозяйка, вспомнив об отсутствии хлеба в доме только при открытии хлебницы, отправилась за столь необходимым дополнением к ужину. Попытка Ромы предложить свою кандидатуру в качестве «гонца» за хлебом была отвергнута фразой «Всё равно ты купишь не тот хлеб!». Вот теперь он сидел на диванчике и размышлял над вопросами «как можно купить НЕ тот хлеб?» и «что еще может выкинуть женский ум?». Мысли плутали в лабиринте извилин, ища выход, а заодно и ответы на столь интригующие вопросы. Сей «увлекательный» процесс был прерван звонком в дверь и решив, что Саша забыла ключи Малиновский отправился открывать. По пути возникла ошеломительная мысль, что он вполне может устроиться на должность дворецкого (с его-то умением открывать двери), если вдруг отпустят на «вольные хлеба» из Зималетто…
_________________

…Ромка распахнул дверь и глядя на девушку сказал:
-Чего стоишь как не родная? Проходи…
Девушка вошла и оглянувшись на закрывающего дверь Малиновского, начала:
-А как ты… вы…- но похоже решила не договаривать, а приступить к действиям.
Развернувшись на каблучках она кинулась Ромке на шею. Тот от неожиданности пошатнулся и схватившись за косяки (спасибо тому, кто их придумал) привалился к двери. «Вот те раз! Сначала гонит, стоит руки опустить чуть ниже талии, а теперь сама бросается….»-мелькнуло в голове и тут же вспышкой осенило - «Тэкс! А когда это мы переодеться успели?» Медленно собирая мысли в кучу (ведь его целуют и судя по всему, готовы пойти дальше!) Рома попытался отодвинуть от себя девушку. Не получилось, присосалась как пиявка… Стало противно, потому, что присосалась... Еще раз попытался…. Отодвинул…
… Наконец-то! Что мы имеем? Юбка, которую трудно таковой назвать… Легкая блузочка... Мдя... Похожа на Шурку, но не Шура! Ба... Так к нам на огонек Женечка заглянула! И опять решила поиграть? Ну-ну, может вам, дамочка, подыграть?.. А стоит ли?.. Щас Саня как распахнет двери... Кстати, надо отойти, а то заденет... И не видать мне «райской» ночи еще пару лет! Так что Женечка, будем вас разоблачать… Да-да, Женечка и не надо мне строить глазки и надувать губки…
-Дорогая, а ты что, передумала хлеб покупать? Или у нас магазин открылся прямо в подъезде?
«Опаньки, еще шире улыбнулась!»
-Милый, я решила на диету сесть…
« Ну и чего ты лыбишся как мальчик-Даун из психиатрической клиники?»
-Ммм… Скажи, а где теперь брюки на юбки меняют и блузочки такие выдают?
«Ха! Щериться перестала, начала бледнеть!»
- Ты что? Я же так на работу ходила!
« Чё пристал? И где эта Шуренция лазает?!»
-Ааа! Значит у меня склероз и амнезия после лоботомии…
«Ты мне, кукла, мозги-то не парь! Я сам кого угодно запарю!»
-Чего? А по-русски можно?
«Кажись, просек кто я…»
-Да я, говорю, чего ты, Жень, приперлась?
«Ну, что, карты на стол?»
-Дорогой, что с тобой? Может врача вызвать?
« Ну, меня так просто не возьмешь!»
-Врача? А что, можно… А лучше мотай отсюда, пока Саня не пришла!
«Поздно! Вон ключ в замок уже вставила!»
Женя, заслышав скрежет в замочной скважине кинулась Роману на шею. Тот, с пониманием тупости ситуации, пытается отодвинуть девушку как можно дальше от себя. Входная дверь распахивается и на пороге возникает Шура с пакетом в руках… Картина «Вы не ждали, а мы приперлись» в полный рост…
Увидев свою столь «обожаемую» сестрицу на шее своего столь любимого мужчины Сашень...ка пришла в ярость! Сначала она побледнела, потом позеленела, затем покраснела, ну и под конец, приобретя свой естественный цвет лица, швырнула пакет на пуфик. Рома, все еще пытаясь оторвать от себя создание в юбке, тихо молился лишь о том, чтоб Шура не напридумывала себе всякой ерунды. Саша, не долго думая, схватила сестру за волосы и оттащила от Малиновского. Легкий толчок Шурочкиной руки и девушка вылетела на лестничную площадку. Дверь захлопнулась и Рома остался в квартире. Что делать, если две девушки выясняют отношения, а ты находишься по другую сторону двери? Ничего, остается только припасть к глазку и напоминать себе житейскую мудрость о том, что «когда дерутся женщины -мужчине лучше не лезть!»…
… Саша вышла на лестничную площадку вслед за сестрой и схватив ту за локоть с размаху залепила ей пощечину. Ромка в этот момент за дверью вздрогнул и почесал затылок.
-Это тебе за цирк в Зималетто! – сказала Шурка, перехватив Женьку за запястье и замахиваясь для следующей пощечины.
-Ты, что с ума спятила… - Женя пребывала в шоке, поэтому защищалась слабо и Сашка наградила ее еще одной пощечиной.
-Это тебе за только что продемонстрированный спектакль!
С неимоверным усилием Женя вырвалась и отскочила от сестры подальше, дико сожалея, что в детстве мало с ней дралась. Шура, глядя на нее и все еще кипя от злости, скомандовала:
-Вали отсюда! Я знать тебя больше не желаю и видеть не хочу, стерва шпалообразная! И если ты, еще раз устроишь мне пакость, я порву тебя так, что Тузик обзавидуется, а грелка будет радоваться, что находиться не на твоем месте! Хватит, ты у меня уже в печенке сидишь и теперь будет так как я сказала, раз по-хорошему ты не понимаешь!
Женя, успев пару раз пожалеть о том, что вообще сюда пришла, к концу Сашкиного монолога уже спускалась по лестнице на всех парах.
Разобравшись с сестрой Шура глубоко вздохнула и вошла в квартиру. Пришла очередь Малиновского…
-Уходи… - прошептала девушка опускаясь на пуфик, предварительно скинув пакет с хлебом.
-Саш, перестань… - Рома подошел к ней и присел на корточки, заглядывая в лицо.
-Ром, уходи… - чуть громче произнесла и голос дрогнул. Девушку била мелкая дрожь, а из глаз бежали слезы, оставляя черные следы на щеках.
-Сашка, хватит!- попытался достучаться до сознания Шуры Малиновский. – Я сразу понял, что это не ты… И не надо себя накручивать! Шура… Саша, посмотри на меня…
Рома пальцами обхватил подбородок и попытался посмотреть ей в глаза. Девушка резко мотнула головой, вскочила и слегка оттолкнув его умчалась на кухню, бросив лишь короткое «УХОДИ… ».
…Ромка стоял в прихожей и рассматривал черную капельку, опустившуюся на его руку. Четкое осознание того, что «по другому Шура не может и не будет себя вести», яростно прокладывало себе дорогу в его сознании. Не будет явных истерик, не будет показных слез, не будет просьб остаться… Будет только мелкая дрожь, еле заметная, но яростная… Будет тихое «уходи…» без упреков и сожалений... Еще минута и мысли пустились вскачь… «Успокоить…», «рассказать…», «объяснить…», «заставить понять…», какая-то из этих мыслей толкнула Малиновского и он пошел к кухне…
…Опять с начала… Опять больно. Где-то внутри и боль эта почти физическая… Ком в горле, слезы уже готовы пролиться ручьем и из последних сил надо их удержать… Надо спокойно во всем разобраться. Может это ошибка, глупое предположение… К черту! Разборки, разговоры, выяснение истины… Всё к черту! И Женю, и Рому… Всех туда! Без любви спокойно, надежно… Только с ней как-то более спокойней и более надежней… Саша, возьми себя в руки, не будь ты размазней! Покури, приди в себя… Почему не слышно как хлопнула дверь? Или он еще здесь? Зачем?..
Шура нашла пачку и вытряхнула последнюю сигарету. Пальцы дрожат и зажигалка никак не хочет выпускать пламя. Швырнув зажигалку на подоконник и смяв сигарету она развернулась спиной к окну и увидела Романа. Тот стоял на пороге и встретившись с ней взглядом резко подошел, обнял и прижал к себе.
-Господи, Шура…- Он говорил медленно и тихо. – Не было ничего… Теперь меня не провести…Можешь дуться, ругаться, кричать, только не молчи,… Слышишь... Саш, я теперь тебя ни с кем не спутаю… ты особенная…
Через несколько минут он отвел Шуру в комнату и уложил на диван. Устроившись рядом он еще что-то шептал, сам до конца не понимая что говорит и зачем. Девушка, укутанная пледом и согретая в его объятьях, заснула, а он все продолжал говорить…
_________________

… Машина Малиновского притормозила около «Праги» и выйдя он бросил ключи парню в униформе, а сам помог Шурочке выбраться из машины. Запутавшись с ремнями безопасности она уже в десятый раз пожалела, что согласилась «помочь» Роману…
…Первые два раз она жалела об этом бегая по магазинам в поисках подходящего платья, что бы оно было не очень фривольным, но в то же время подчеркивало все Шуркины формы. Следующие два – разыскивая туфли в тон к платью и на небольшом каблуке, что бы не особо смущать Романа своей высотой. Еще три раза вспомнила того, кто дернул ее согласиться, побывав в салоне и переходя от маникюрши к парикмахеру и так далее по списку. А уж когда Малиновский, ожидавший ее у подъезда, присвистнул от увиденного, Саша готова была бежать обратно и, заперевшись в своей квартире, никого не видеть. На Александре было темно синее платье, легкий шифоновый палантин и туфли в тон. Длинное платье облегало фигуру подчеркивая грудь и талию, а к низу разлеталось колоколом, но главным его достоинством было отсутствие ткани на спине. Спереди был небольшой вырез лодочкой, рукава отсутствовали, а спинка «прикрывалась» тоненьким вертикальными полосками материи…
… Вот и теперь подав Роме руку она чувствовала себя неуклюжей коровой, которую вывели на показ. Взяв себя в руки и гордо выпрямив спину, Шура вошла в зал ресторана под руку с Ромой. У входа в зал гостей приветствовали юбиляры и молодым людям не удалось избежать допроса Натальи Николаевны Малиновской.
-Ромочка! – приветствовала сына худенькая дама с копной светло-русых волос и ослепительной улыбкой.- Как хорошо, что ты к нам выбрался! Тут моя подруга с до…
Договорить дама не успела, так как увидела Сашу и не упустив ни малейшей детали пристально ее изучила.
-Познакомь нас со своей спутницей!- потребовала она уже через секунду.
-Мама, папа, познакомьтесь -это Саша, мой секретарь…- Роман представил Шурочку и та поздоровалась, борясь с желанием сделать книксен. - …и я надеюсь, что в скором времени наши отношения перетекут в более тесные и менее официальные…
-Ром, если хочешь сказать, что Сашенька тебе нравиться так и скажи! А не морочь голову своими «более тесными и менее официальными»…- Вступил в разговор Дмитрий Сергеич и лучезарно улыбнулся девушке. – Сашенька, добро пожаловать к нам…
Только Наталья Николаевна не разделяла радости мужа, потому как при слове «секретарь» улыбка сползла с ее лица (что, кстати не укрылось от Сашиного взгляда). Попросив у девушки извинения она отвела Рому в сторону и началось…
-Рома! -с улыбкой на лице шипела маман. – Ты бы еще девицу с Тверской притащил! Ну, чем тебя не устраивают дочки моих подруг? Вон Леночка - у ее папы своя фирма, и не маленькая, стал бы совладельцем, а со временем и владельцем! А вон Светочка- папа депутат, мама работает в Минфине… какие перспективы… и деньги! А здесь? Нищая секретутка!? Господи спаси!
-Мама!- Рома, тоже улыбаясь всем и каждому, готов был орать. – Откуда такие познания в русском – «секретутка»? И потом, не тебе с Леночками и Светочками жить, поэтому я, уж как-нибудь сам, со своими барышнями разберусь! А если и женюсь (что вряд ли), то уж точно не ради денег!
-Ладно-ладно! – уступила Наталья Николаева. – Только я тебя предупреждаю: ничего хорошего она тебе не принесет! Все, я больше слова не скажу! Кстати, папа пригласил своего старого друга и одноклассника Георгия Владимировича, он с сыном, так ты с парнишкой хоть познакомься. В жизни все могут пригодиться, а сын посла России в Испании, так уж точно! Кстати, вон они идут…
К семье Малиновским в полном составе и Шурочке приближались два представительных мужчины. Тот что постарше был аристократического вида, с гордо поднятой головой, орлиным носом, широкой улыбкой и ярко-голубыми глазами, которые контрастировали как с загаром на коже, так и с седой шевелюрой. Второй, молодой человек лет двадцати пяти с пшеничного цвета волосами, не отличался загаром отца, но зато унаследовал от него цвет глаз и улыбку. Глаза, обрамленные темными ресницами, лучились смехом, а нос, в отличие от отцовского, был аккуратным с маленькой горбинкой. Подойдя к юбилярам мужчины чинно поприветствовали Наталью Николаевну и Дмитрия Сергеича, после чего Роман был познакомлен с Кириллом. Но когда дело дошло до представления Шурочки напускная манерность мужчин спала и Георгий Владимирович, нежно обняв девушку, поцеловал ее в щеку, не забыв поинтересоваться здоровьем ее родителей. Кирилл же, совсем забыв о приличии, схватил девушку в охапку и со словами «Санька, как же я рад снова тебя видеть!» стал ее кружить.

Рома, глядя на такое «безобразие», готов был вырвать Сашу из рук непонятно-откуда-взявшегося Кирилла и увезти куда подальше. Наталья Николаевна «расцвела» в голливудской улыбке и вставила:
- Сашенька с нашим Ромочкой встречается…
Дмитрий Сергеич дернул жену за руку, Ромочка натянул улыбку, а Кирилл вернул Сашу на место.
- Простите…- обратился он к Роману.- Мы с Сашей в одном классе учились одиннадцать лет…
-И за одной партой просидели столько же! – улыбаясь и искренне радуясь встречи сказала Шура. – Сколько мы не виделись? Два года?
-Три…- ответил Кирилл.- Можно я Сашу украду на несколько минут?
Роман готов был поклясться чем угодно, что эта парочка чего-то недоговаривает, поэтому и Шуру отпускать далеко не хотел, но пришлось…
Кирилл приобнял девушку за талию и вывел из зала. Этот жест заметил Малиновский младший и, от непонятно откуда взявшейся злости, заскрежетал зубами. Наверно этот звук было хорошо слышно, потому как отец, искоса взглянув на сына, ткнул его локтем в бок возвращая к реальности.
-Простите моего сына… - Извинился Георгий Владимирович. – Первая любовь знаете ли… Она с трудом забывается, а тут, как говориться, с корабля - на бал и такой сюрприз! Молодой человек, могу Вас только поздравить, Сашенька чудесная девочка! Жаль моему оболтусу не так везет… Хотя, кто знает, может, отобьет он у вас Шурочку!
Все дружно засмеялись, кроме Романа. Тот, зеленея от злости и беспомощности, натужно улыбнулся и извинившись последовал за только что удалившейся парой. Миновав несколько помещений он чуть не столкнулся с Сашей и Кириллом, которые сидели на небольшом диванчике около двери и что-то бурно обсуждали. Пристроившись за створкой этой самой двери и никем не замеченный Рома во всю стал «греть уши»…
-Сашка, ты… просто чудно выглядишь! – донесся голос Кирилла.
«Ой, сделал комплимент!» подумал Рома за дверью. «Тоже мне Антонио Бандерос Московского пошиба!»
-Кира, хватит, уж я-то точно не куплюсь…- Саня хоть и говорила радостно и весело, но держала парня на расстоянии. – Свои бла-бла-бла другим девам пой, а я знаю тебя как облупленного!
«Молодец девочка, держи оборону! Если что, то свисни и я тут как тут…»
-Шурик, а давай сбежим отсюда и поедим кататься по ночной Москве как тогда…
«Куда сбежим?! Стоять и не рыпаться! Я те сбегу, Чудило! И когда это «тогда»? Поподробней пожалуйста!»
-Нееее, прости, но я тут с моим… Ммм… начальником! Может в другой раз?
«Шураааа! Какой, блин, нафиг «начальник»?! Надо было сказать «мужчина»…. А то «начальник»!»
- Сань, а может, ну его этого начальника…
«Как это «ну его»!? Я те дам «ну его»! Держите меня трое, двое не удержат!»
-Кира, а где тебя раньше носило? Ты смылся с папой в Испанию и всё… ни ответа, ни привета! Только открыточка со словами «Я тебя люблю Саня!» и всё! Знаешь, дорогой, я тебя конечно, сильно любила и плакала из-за тебя долго и нудно, но в один прекрасный день я и вспоминать забыла о каком-то Кирилле Георгиевиче!
«Да! Вот так тебе Кира! Молодец Саня! Получай «Мачо»!»
- Сашенька, милая, ну, прости, что не писал! Знаю, что не честно поступил, но может, начнем всё с начала? Помнишь как в третьем классе портфель твой таскал и с Генкой подрался, за то, что он «рыжей, конопатой» тебя обозвал?
«Так, паренек, притормози…. Какой с начала? Нет, Щас точно не выдержу и врежу этому «золотому» ребенку по его «мордашке»! Портфель он таскать собрался… Саня, ответь ему…»
-Кир, прости, но тут я тебе помочь не смогу… Знаешь, я теперь не та девочка с рыжими косичками… И наверно стоит тебе честно сказать о том…
«Господи Шурочка, ты меня до инфаркта доведешь! Ну пошли ты его поскорей куда подальше и баста!»
Тут в кармане пиджака тихо зажужжал телефон и Малиновскому пришлось скрыться с места «прослушивания» так и не узнав о чем Саша поведала своему старому «другу»…
«Жданов, ну, конечно! Кто же еще может звонить в самый неподходящий момент! Что б тебе… Вернее тебя…. Короче, что б тебя Катя от супружеского ложе отлучила, гад! Вот не буду тебе отвечать…. Да ты хот покрасней от напряжения не буду и всё! Так звонок сбросил… Ну, какой же ты, Палыч, настырный!»
-Да!
-Рома, ты где?
-Палыч, я у предков на юбилее, очень занят, поэтому, прошу первый и последний раз: НЕ ЗВОНИ МНЕ!!!!!!- последние слова Рома проорал в трубку и вырубил телефон. Сделав несколько шагов в сторону заветной двери он остановился, потому, как к нему Шли Саша с Кириллом. Саша улыбалась, а Кирилл хмурил брови, что придало Роману невероятное количество сил и оптимизма!
_________________

Изобразив на лице самую милую улыбку Рома пошел им навстречу.
-Сашенька, солнышко, а я тебя ищу! – Он по-хозяйски обнял девушку и притянул к себе. – Там, за стол приглашают,…Пойдем, местечко выбирать!
Повел Шурочку в направлении обеденного зала, оставив Кирилла в одиночестве.
- Сашка, нам лучше сесть подальше от вон той дамы…- Указал в сторону молодой девушки лет восемнадцати. – Это моя двоюродная сестричка Аня, она дикая вегетарианка и при одном виде мяса падает в обморок от жалости к животным. А уж о том, что бы рядом с ней скушать кусочек мяса даже и не мечтай! Сколько я из-за ее соседства вкусности пропустил…Ух!
-Ромка! Паршивец, иди-ка сюда! – раздалось со стороны и пара развернувшись направилась к улыбающемуся старичку лет семидесяти. Не смотря на свой возраст он был бодр и буквально искрился от смеха.
-Это мамин крестный, а по совместительству младший брат моей бабушки.- Прошептал «паршивец». – Только я тебя умаляю, не упоминай казаков! Он у нас донской казак и если услышит это словосочетание, то «сядет на уши» со своими рассказами о жизни станичников и экскурсом в историю…
Представив Александру деду и пообещав как-нибудь заехать к нему в гости, Роман, направился дальше, выбирая местечко поспокойней. Проходя мимо гостей он рассказывал о каждом родственнике, которые здесь были представлены в изобилии.
… Вот мамина сестра, тетя Ира, она женщина одинокая, поэтому души не чает в своем песике, карликовом пуделе по кличке Армандо. А еще у нее живет канарейка Гоша, черепаха Череп, кот Мася, шиншилла Стефанида и маленький аквариум с какими-то хищными рыбами…
…Вон там мой двоюродный брат Славик (кстати, по совместительству родной брат Анечки). Классный парень! Мы с ним в детстве каждое лето промышляли на бахчах Астраханской области. Там его папа работал в рыбнадзоре и мотался по Волге. А мы тем временем тырили дыни и арбузы. Как нас не поймали до сих пор удивляюсь, ведь ходили как слоны и треск стоял, что и мертвого разбудит…
… А это папин двоюродный брат, дядя Витя. «Пивной» мужичек! В молодости мотался по загранкомандировкам, там пристрастился к пиву и начал собирать всё связанное с ним. У него дома жестяных банок, кружек, подложек со всего света собрано…
… О, дедушка Коля! Мамин отец! Был известным в узких кругах филателистом. От него мне досталась коллекция марок, которые я, кстати, так и не показал тебе…
Роман нашел таки подходящее местечко и усадив Шурочку, присел справа от нее. Через несколько минут подскочила Наталья Николаевна и что-то весело щебеча посадила Кирилла слева от Шуры. То, как Ромочка пошел пятнами, не видел никто, потому как он уткнулся в телефон, делая вид что разговаривает, а сам искоса наблюдал за «Мачо». Кирилл принялся опять осыпать Сашу комплементами, говоря ей какая она стала красивая за прошедшие три года.
Пока шел обед, вручение подарков и остальная официальная часть вечера Роман молча ухаживал за спутницей, настроение портилось с каждым словом Кирилла, с каждым детским или юношеским воспоминанием. Если бы вилки ломались так же легко как карандаши в руках Жданова, то перед Ромой сейчас возвышалась бы приличная кучка обломков. Такое поведение не укрылось от глаз Шурочки и она из всех сил пыталась развеселить его. После очередного хмурого взгляда в ответ на ее предложение улыбнуться, она просто демонстративно повернулась к Кириллу вспомнив выпускной вечер и поездку по ночной Москве в папином авто. Роман же, вспомнив как его друг и соратник А.П. Жданов заливал свою ревность литрами вискаря, решил опробовать его метод и подозвав официанта попросил бутылочку Виски. После двух стаканов он понял, что это ему не помогает и принялся дальше гнуть вилки, искоса поглядывая на Шуру и скрепя зубами от досады.
«Официальная» часть закончилась и теперь гости разбрелись: кто-то танцевал, наслаждаясь оркестрами, кто-то сколотив компашку, травил анекдоты, а кто-то пытался не замечать рядом сидящих… Одним из последних «кто-то» был Малиновский- младший, который упорно старался не замечать рядом сидящих. Только изредка появляющиеся на его лице пятна серо-бур-козявчатого цвета выдавали его «с головой»! Кирилл что-то шепнул Шуре и вышел из-за стола, а Роман, решив воспользоваться моментом, спросил у Шуры:
-И долго ты этому чудику глазки строить будешь? Так ведь косоглазие заработать можно! – зло прошипел Роман.
-Ты чего? – Шура с растерянностью посмотрела на спутника.- Мы просто болтали! Это ты сидишь как… как… как не знаю кто, вот как! Сидишь и молчишь в салфеточку….
-А что мне прикажешь делать? Смеяться над вашими воспоминаниями? Или улыбаться этому… (непереводимый диалект)
-Нда… Лучше молчи! Культурнее выходит…- с этими словами Шура встала и направилась в дамскую комнату…
Через пятнадцать минут Шура появилась, прикрывая рот ладошкой и давясь от смеха. Роман все так же хмуро глянув на девушку поинтересовался:
-И что в туалете такого смешного?
-Там…там… Малиновский, нас уже поженили, а я, оказывается, беременна! Только, должна тебя огорчить, ребенок-то не твой, а Кирилла… И еще, тебя жалеет вся женская половина зала!
-Не понял…- Рома стал опасаться за психическое здоровье Шуры.
-Там, одна дама другой рассказывала о сыне юбиляров, который притащил свою беременную жену, а та встретила здесь своего любовника. Ну и рассказала мужу о том, что ребенок не его!- Щура залилась звонким смехом, вспоминая как чуть не рассмеялась прямо в кабинке, поняв о ком речь. – Теперь я знаю, почему ты весь вечер хмурый сидишь!
Сначала уголки губ Малиновского слегка приподнялись в улыбке. Но по мере того как сказанное доходило до пылающего ревностью мозга, улыбка становилась шире и через минуту рома уже сам был готов давиться от смеха.
- Сашуль, а может, поедем отсюда? Ну их, этих старых сплетниц! А то глядишь, к концу вечера меня запишут в профсоюз Милко и мы обзаведемся парочкой внучат…
- Ром, не удобно как-то…- Шура пожала плечами.
-Не удобно… спать на потолке – одеяло падает! – Малиновский встал и протянул руку девушке.- Поехали! Или ты боишься?
-Чего это мне бояться? – спросила Саша подавая руку и принимая вызов. – Поехали…
Через десять минут, попрощавшись с юбилярами и выслушав кучу упреков по поводу такого скорого бегства с торжества, Рома и Саша уже мчались по Москве в направлении дома Малиновского…
_________________

… Всю дорогу до своей квартиры Роман держал себя в «руках», нацепив маску «добропорядочного господина». Но стоило двери захлопнуться, как маска была заброшена в дальний угол, а «руки» потихоньку разжимались, выпуская чувства и желания на волю…
Роман намотав концы палантина на руки притянул девушку к себе и попытался ее поцеловать. Саша легко увернулась, оставив в руках Малиновского безвольно повисшую прозрачную ткань и направляясь в комнату спросила:
-Ромочка, а может, ты все-таки покажешь мне эти пресловутые марки? Или ты нагло врал, а на самом деле никаких марок и в помине нет?
«Да, что же это такое, черт побери!?»- мысленно чертыхался Ромио, почесывая затылок. - « Она что, опять решила меня продинамить? Или игру какую затеяла, да только меня в ее правила не посвятила? Черт! Черт! Черт! Ну, как понять чего она хочет!? Черт! В конце-то концов, не насиловать же ее посреди прихожей!!!! Хотя…. Но поздно…»
Воображение уже услужливо рисовало картинки эротического содержания и Роме пришлось хорошенько тряхнуть головой, что бы отогнать эти видения. Кинув палантин в сторону вешалки он направился в комнату, где удобно устроившись в кресле сидела Шурочка. Бормоча что-то о слишком любопытных девчонках Малиновский полез искать этот самый альбом с марками, доставшийся ему от деда. Наконец, он вытащил альбом с верхней полки и сдувая с него приличный слой пыли протянул девушки, а сам примостился на подлокотнике, услужливо отвечая на Сашкины вопросы…
…тут раздел с флорой и фауной земного шара. Встречаются редкие марки, датированные 50-ми годами…
… Здесь - известные политические деятели. Много интересного, но ничего редкого и дорогого…
… Этот раздел посвящен кабриолетам. Уж очень дедушка любит этот тип кузова…
-Ой! А я на таком кабриолете каталась… - сказала Сашка показывая на марку с Пежо 402 Эклипс.
-Санечка, ты не могла на такой машинке кататься!- Сказал Рома заглядывая в альбом.- Эта машина выпускалась в 34-ом году и у нас, насколько я знаю, ни у кого ее не было…
-А вот и нет! У Георгия Владимировича была! И Кирилл выпросив ее повез кататься меня по ночной Москве после выпускного бала… Эх, красота была! Вокруг все на Жигулях, Ладах и навороченных современных тачках, а мы… Кирилл убрал крышу… а я влюбленная и счастливая встала , держась за раму лобового стекла… Ветер в лицо, волосы развеваются и непередаваемое ощущение полета! А потом мы нашли укромное местечко на Воробьевых горах и целовались до потери сознания… Как он целовался… У меня аж мурашки по телу бежали…
Роман начал злиться, только при упоминании пресловутого Кирилла, а уж когда Шура упомянула о поцелуях, желваки на скулах заходили ходуном и с яростью захлопнув альбом он поинтересовался:
-Так может тебе не надо было со мной уезжать? Осталась бы там, вспомнили бы с Кириллом старые времена!- от ревности Малиновский уже начал срываться на крик, а кулаки сжимались и разжимались с завидной периодичностью.- Глядишь и любовь бы опять вспыхнула…
-Может, только есть одно «Но»… - Шура лукаво посмотрела на Романа, который, кинув альбом на ближайшую полку, мерил шагами комнату. – Как там в «Онегине»?.. «Но я другому отдана и буду век ему верна»…
-В смысле? – Не понял он и остановился посреди комнаты. – Ты что замужем?
-Нет… -усмехнулась Шура откинувшись в кресле. – просто я другого люблю! И может даже Кирилла и не любила-то вовсе… Просто детская влюбленность, привычка… Да как угодно это можно обозвать. Но только не любовью…
-А может ты меня просветишь насчет этого «другого»?- Рома опять принялся расхаживать по комнате. – Может это тот доктор из травмпункта? Как там его? Лёша, кажется… Или кто-то другой?
-Другой… Раньше у меня было два начальника…- начала Шурочка.
-Жданов! Нет, Саш, кто угодно, но только не Жданов! – Роман аж испариной покрылся от такого поворота. – Я даже на Кирилла согласен, но только не Жданов!
-Ром, да что ж ты договорить-то не даешь! Причем тут Жданов? – Шура подошла к Малиновскому вплотную и глядя в глаза произнесла: - Тебя я люблю, дурак, тебя…Такого какой ты есть… Шута, эгоиста, бабника, романтика… В любых твоих проявлениях…Люблю...
Роман минуту стоял не двигаясь, пока до него доходил смысл только что сказанного. А затем взяв лицо девушки в ладони он начал покрывать его поцелуями, а между ними бормоча:
- Саша… Шурочка… Ты… сокровище… А я… дурак… Я… ревновал тебя…. Дико…Я тоже…
Но договорить ему девушка не дала. Губы встретились в горячем поцелуе, а языки сплелись в диком танце желания…
_________________

…Ночь окутала город покрывалом из звездного неба и бесстыдно заглядывала в окна, проверяя правильно ли эти глупые людишки используют такое прекрасное время суток. В одном из многочисленных окон ее не разочаровали, а придали сил и вдохновения. Это окошко светилось неярким светом прикроватной лампы, а пара посреди комнаты страстно целовалась, боясь даже на секунду выпустить друг друга из объятий.
Ладонью Роман провел по обнаженной спине от шеи к пояснице, пальцы забрались за кромку платья и пробежались по изгибу талии. Другая рука поддерживала голову Саши, а пальцы перебирали короткие пряди. Не в силах больше скрывать свое желание он плотнее прижал девушку к себе, как будто ему жизненно необходим более тесный контакт. Чувствуя даже сквозь ткань, разделяющей их одежды, жар ее тела он начал медленно стягивать с плеч платье, покрывая обнажающиеся участки кожи поцелуями… То, что он чувствовал касаясь ее тела было ни с чем не сравнимо. Это чувство было новым: ему не просто хотелось обладать телом, он хотел обладать душой, мыслями, желаниями и мечтами той, которую держал сейчас в своих руках. Это уже не просто чисто физическое желание, это смесь чувств: страсть, нежность, желание оберегать, боязнь причинить боль. Всё то, что он раньше с таким презрением высмеивал теперь обрушилось на него лавиной, сметающей на своем пути все преграды. Сейчас слетали маски, обнажая самые сокровенные чувства.… Всё смешалось в его голове, а мысли испарялись, как вода на раскаленном песке, едва ее пальцы касались его в попытке расстегнуть рубашку. Перехватив руку Рома потянул Шурочку за собой, на кровать… Нежно опустив девушку на шелковое покрывало он продолжил начатое, руки скользили по коже увлекая за собой ткань платья. А каждое прикосновение пальцев было равносильно прикосновению раскаленного металла…
…Саша дрожащими пальцами опять попыталась расстегнуть пуговицы и через несколько секунд рубашка упала возле кровати. Губы коснулись его плеча, проложили тропинку из поцелуев до ключицы, язычок исследовал впадину между плечом и шеей… Пальчики пробежались по груди очерчивая контуры мышц, спустились ниже… Коснулись живота, слегка царапая ногтями и последовали за дорожкой волос, скрывающейся под ремнем. Пряжка подалась «уговорам» рук, молния издала жалобный звук и к рубашке присоединились брюки…Роман резким движением стянул с девушки платье и выбросил его за «борт» их «любовной лодки»….
…Она не понимала ничего… весь мир кружился как детский калейдоскоп и только его руки, губы и тело были для нее якорем, соломинкой, с помощью которой можно удержаться в этом мире… Его руки коснулись изгиба бедер, скользнули выше к талии, еще выше. Пальцы очертили полукружия груди, прошлись по тонкой коже, заставляя девушку вздрагивать от каждого прикосновения. Еще секунда и уже губы повторяют маршрут пальцев, легко касаясь груди, словно крылья бабочки. Выгнувшись Саша каждой клеточкой ощущала силу его тела, лишенного последних преград. Дыхание сбилось, а из груди девушки вырывались слабые стоны. Он, сжав ее запястье, поднял руки над головой, не давая ей возможности касаться его …
…Движения отзывались сладкой болью, словно, кто-то невидимой рукой закручивал внутри пружину. Напряжение возрастало с каждым вздохом, с каждым поцелуем, с каждым прикосновением. Дыхание смешалось, а звуки глушились поцелуями… Прикушенная губа, складка между бровей, сплетенные пальцы, тела, двигающиеся в едином ритме…Вздох, поцелуй… и невидимая рука отпускает пружину, которая распрямляясь приносит освобождение… восторг…калейдоскоп рассыпается на тысячу мелких стеклышек…
…Атласная ткань приятно холодила разгоряченные тела. Руки все еще двигались, но не лихорадочно и настойчиво, а ласково и нежно. Слова были абсолютно не нужны, тела говорили на своем языке и в переводчике не нуждались…

…Ласковый солнечный лучик пробился сквозь шторы и упал на Сашино лицо. Девушка проснулась и спросонья не поняв где она, села в кровати. Оглядев комнату и вспомнив события вчерашней ночи она судорожно вздохнула. Романа рядом не было, однако шум, доносившийся из ванной, говорил о том, что хозяин дома…
«Господи, Кривенцова, когда же ты начнешь сначала думать, а потом делать? У тебя же вечно все наоборот… Как теперь смотреть ему в глаза? А вдруг он сейчас выйдет и попросит меня уйти… Боже, вот только этого мне для полного счастья и не хватает! Черт, где платье?.. Надеюсь целое?.. Кажется да… Бежать…Завтра подам заявление об уходе и постараюсь все забыть… А сейчас бежать…Что бы не видеть усмешку в глазах и презрительную ухмылку… так, Шурочка, платье надела… Черт, лямка оторвалась…ладно, надо делать ноги, с лямками потом разберемся…»
На цыпочках выйдя в прихожую девушка нашла палантин и, укутавшись в него, повернула замок. Дверь легко поддалась и Саша уже хотела ее распахнуть как за спиной раздался голос…

Малиновский вылез из-под душа и с мечтательной ухмылкой обмотал полотенец вокруг бедер. В голове рождались планы относительно Шурочкиного пробуждения. Намереваясь приготовить кофе и разбудить девушку страстным поцелуем он взъерошил влажные волосы и вышел из ванной…
Минуту он пытался понять, что Шурочка делает и зачем. Понять «что» она делала он смог после щелчка замка, а вот понять «зачем» ему так и не удалось. Наверно «женская логика» действительно трудна для «мужского восприятия». И может быть по этому Роман решил не мучить себя догадками, а узнать все у первоисточника, стоявшего к нему спиной и уже успевшего приоткрыть входную дверь…
-Опаньки! И куда это мы собрались? – спросил Роман захлопнув дверь перед Шуркиным носом.
-Я… Ммм… это… мама звонила… - Саша все еще стояла спиной к нему, чувствуя как его дыхание, словно легкий ветерок, «касается» шеи. - … Нужно идти…ээээ…
-И с каких это пор, ты стала послушной дочерью?- Рома придвинулся к девушке плотнее, целуя ее плечо. - Саш, а мама тебе, случаем, с начальниками спать не запрещает?
Девушка повернулась открыв рот для ответа. Картинка «Малиновский после душ» ввела Сашу в ступор. На нем было одно только полотенце, влажная кожа поблескивала в редких лучах, проникающих в прихожую, а капли воды, срывались с волос и чертили на груди и плечах замысловатые иероглифы, испаряясь, не успев достигнуть и середины живота. Шура заворожено наблюдала это зрелище, боясь встретиться с Романом взглядом. Почему-то от увиденного ей резко стало не хватать воздуха, а в низу живота словно открыли банку с тысячей бабочек и сейчас они разлетались по всему телу…
Роман не отрываясь смотрел на девушку и заметив легкий румянец и судорожный вздох придвинулся еще ближе, стаскивая палантин с плеч. Обхватив подбородок девушки пальцами он поднял ее лицо и впился в губы поцелуем, который трудно было назвать нежным, скорее он был жадным и властным…Другая рука , забравшись под юбку платья, уже исследовала очертания бедра, едва касаясь его пальцами…
… «Шура, очнись!» взывал разум к охваченному страстью сознанию. Под натиском этой мысли девушка дернулась, пытаясь увернуться от губ и рук Малиновского. Тот лишь сильнее прижался к ней и обхватив ягодицы приподнял ее, заставляя обхватить его ногами. Полотенце «чудесным» образом оказалось на полу, а Саша, загнав доводы разума поглубже, сдалась на милость уже нежным губам и ищущим рукам…
…Желание как снежный ком сметало все преграды воздвигнутые стыдом. Разумом и приличиями. Кто сказал, что любовью нельзя заниматься утром у входной двери? Для этих двоих все «можно» и «нельзя» не имели ни малейшего значения. Сейчас важны были только ощущения, которые они дарили друг другу. Стоны воспринимались как музыка, поцелуи были слаще клубники, движения напоминали танец и даже царапины на спине Романа не доставляли боли…
-Ты… теперь… не … убежишь…- сквозь зубы пробормотал Роман, чувствуя как наслаждение волнами пробегает по телу девушки.- Моя…
…Слышала ли Саша произнесенные слова осталось для него загадкой, так как в следующую секунду мир вспыхнул ярким фейерверком, приносящим долгожданное облегчение и радость восторга…
…медленно приходя в себя Саша ласково целовала Романа, еда касаясь губами его губ, щек, носа. Сейчас она четко поняла, что все страхи и опасения ее напрасны…По крайней мере на ближайший день... На всю жизнь Саша даже не рассчитывала… решив жить одним днем и не загадывать на будущее девушка позволила себе беззаботно рассмеяться на «непристойное» предложение Романа продолжить «банкет» в его кровати…
_________________

ЭПИЛОГ
…Год спустя…
Пятницу в Зималетто можно было спокойно объявлять предпраздничным днем и смело сокращать рабочие часы. Настроение уже с 9.00 было «чемоданным», сотрудники сбивались в стайки обсуждая кто, где и как намерен провести выходные. Некоторые, пользуясь служебным положением, лазили по Интернету в поисках новых ресторанчиков, клубиков и других увеселительных заведений и программ…
Вика, стоя у ксерокса, копировала какие-то документы. Катерина, пригрозив уволить ее без выходного пособия, «попросила» размножить отчет к очередному Совету Директоров. И теперь Виктории ничего не оставалось делать, как запихивать чистенькие листочки в пасть этой «адской» машины. Она даже сделала попытку прочесть этот отчет, но найдя на пяти листах всего два знакомых слова она перестала себя мучить …
Светлана с Татьяной тихонько переговариваясь через проход обсуждали новые слова, выученные дочкой Тани. Более опытная мама делилась советами и секретами в воспитании детей с молодой подругой. Затем разговор зашел о выходных и Света поделилась радостью: друг Владимир пригласил её и детей провести выходные в одном пансионате под Москвой…
Маша на рецсепшене отвечая на телефонные звонки посылала пламенные взгляды своему обожаемому курьеру Феде, который уже таковым не являлся, а заведовал курьерским отделом в Зималетто и имел в подчинении 20 курьеров. Федор Михайлович, привычно устроившись на диване, помогал Егору с математикой, не упуская из виду свою ненаглядную женушку. Кстати говоря, Егор его звал уже «папой»…
Шурочка и Амура так же привычно трепались, сидя за своими столами и особо не снижая интонации голоса.
-Везет тебе, Шуруп! – сказала Амура косясь на дверь кабинета вице-президента.- Любимый мужчина всегда рядом, 24 часа в сутки, 7 дней в неделю…Интересно, а каково Малиновскому видеть жену постоянно перед носом?
-Какую еще жену?- Вскинула голову Саша.- Ну-ка, с этого момента поподробней!
-Да, я тебя имела в виду!- Амура закатила глаза к небу. – Ну, вы ж почти женаты…Еще чуть-чуть и…
-«Почти» и «чуть-чуть» не считаются! – отрезала Шура – И вообще мы свободные люди…
-Началось… - Амура схватилась за голову, закрыв уши руками.- на-на-на-на-на-на-на-на-на, Шуруп, я тебя не слышу! Помехи на линии, Спутник не стой стороны зашел…
-Да ну тебя…- махнула на подругу рукой Саша и попыталась встать со стула.
- Кстати, а когда ты в декрет идешь? – спросила соседка, окидывая взглядом уже прилично округлившийся животик подруги.
-С понедельника… - ответила Шура, оторвавшись наконец от стула.
- Ты на УЗИ надеюсь уже ходила? Когда рожать будешь? А главное надо выбрать где!
-Амур, еще два месяца впереди… Успею всё выбрать! И на УЗИ я ходила, не беспокойся…
-Слушай, а тебе не сказали кто будет?- с любопытным огоньком спросила подруга.
-Вроде бы пацан, но не точно…- Шура сделала несколько шагов и опустилась на диванчик. – Ой…
-Что? – встрепенулась Амура.
-Кажется схватки… Звони в скорую…
-Шурка, хватит меня пугать, у тебя же только семь месяцев… рано еще…
-Ты это ему скажи…- Шура положила руку на живот.- Блин, звони в скорую, говорю… Воды отходят…
-Ты-то откуда знаешь, что там отходит... – Амура начала метаться по приемной в поисках телефона.
-От верблюда…- сквозь зубы процедила Шура, потому как схватки с каждым разом становились сильнее. – Я на курсы будущих матерей хожу,… ходила,… Звони, говорю…
-Да звоню я, звоню… - девушка набрала 03 .- Слушай, а мож Романа набрать?
-Пока не надо…он на переговорах…- Шурка стала делать дыхательные упражнения, вдох-выдох, вздох-выдох…
-Ало… Девушка, у нас тут рожают! Срок? Семь месяцев… Да знаю, что рано, но уже воды отошли.. Ага…Ага…Ага…Нет!...Хорошо, записывайте… -Амура продиктовала адрес Зималетто и указала этаж. –Шура, держись…помощь на подходе…
-Лучше б она была на подлете…
- Ты, давай, без своих шуточек… Дыши глубоко, походи…
-Амурка, замолкни, я и без тебя знаю что делать! – Саша встала и начала медленно расхаживать по приемной, изредка морщась от боли…
Амура тем временем, объявив всеобщий сбор, пыталась помочь подруге советом.
Через две минуты Женсовет уже в полном составе давал инструкции…
-Шурка, ложись, легче будет…- советовала Маша.
-нет, ходи, не так больно будет…- говорила Света.
-Съешь бутербродик, силы будут… - вставила Таня.
-Может Малиновскому позвонить? – пробормотала Амура.
-Девочки, не лезьте… - осадила всех Ольга Вячеславовна.
Шурка же, все еще меряя приемную шагами, молча ждала скорую, стараясь пропускать «добрые советы» мимо ушей.
Скорая подъехала через десять минут. Молодая врачиха осмотрев Шуру в кабинете Малиновского велела ей спускаться в машину, так как та может родить в любую минуту. Подбадриваемая всем женсоветом Шура направилась к лифту. Дамы всей дружной компанией спустились к машине с такими лицами, словно провожая Шуру в последний путь…
Едва машина скорой скрылась из виду, как тут же на горизонте показалась машина Малиновского.
-Дамы, неужто у нас второй обеденный перерыв ввели? – поинтересовался Роман.
-Ой, Рома…н Дмитрич! Щас Шурку увезли…У неё роды преждевременные…
Ромка минуту соображал, затем только спросив «Куда?» и выхватив листок с адресом из рук Амуры, запрыгнул в машину резко газанул…
…Уже шесть часов он метался по комнате ожидания одного из Московских роддомов. Жданов битый час пытался успокоить друга, который то орал на него, то материл себя, то смеялся как психически не здоровый человек. Теперь Андрей сидел в углу, сложив на груди руки и откинувшись в кресле, всем своим видом выражая полное спокойствие. Катерина стояла у окна и с улыбкой наблюдала за Малиновским….
А Роман сейчас напоминал бешеного кота, которого из теплого марта закинули в морозный февраль и попросили «спеть». Волосы взъерошены, пиджак, неоднократно застегиваемый и расстегиваемый, сейчас был застегнут на одну пуговицу и то не правильно, а руки постоянно что-то теребили…
- Роман Дмитрич?..- спросила молоденькая медсестра входя в комнату. Роман остановился и посмотрев на нее кивнул.- Поздравляю, у вас девочка. Весит правда маловато всего 2 кило, а в остальном здоровый ребенок. Правда и маме и дочке придется полежать у нас пару недель. - И заметив как Малиновский побледнел, добавила: - Да не волнуйтесь вы так, все в порядке! Это обычное время требуемое для наблюдения за недоношенным ребенком.
Дмитрич выдохнул… сел на диван… затем откинулся на спинку и, закрыв глаза, рассмеялся…
_________________