Все обо Всем

Ой-ё-ёй! Ну какой прям ангелочек! Ух!
Эдакий сладенький ФЕЙ!
Недусь, ну еще капельку и я почти убедюсь в искренности его чуйств.
А пока..... ну пока только в красной рубашоночке, хорошенький такой евнушочек! Но милый, оч милый!

_________________
Ляг, поспи и все пройдет!

Глава 22

Андрей спал беспокойно, метался по кровати, и, наконец, с криком «Катя!» проснулся.
Что за чертовщина ему снилась?
Сердце заболело. Конечно, да, Катя. Катя снилась – она была с Малиновским. Они вместе встречали Новый год – вдвоем, дома у Ромки. Когда Андрей звонил, они были в постели. И Катя, на самом деле, не слышала голос Киры – ей просто не хотелось в тот момент разговаривать с Андреем. Потому что рядом был Малиновский – с ним они занимались отнюдь не разговорами, а вещами гораздо более приятными.
Катя была с Ромкой абсолютно раскрепощенной, даже где-то эффектно-развратной: она томно потягивалась, как бы предлагая себя партнеру, эротично облизывала губы и сама предлагала откровенные ласки – которые Андрей даже после их сумасшедших предновогодних дней-ночей еще не рискнул бы с ней попробовать.
Все это Жданов наблюдал как бы сверху, из угла – как будто бы там был установлен зрачок камеры видеонаблюдения, а они в определенный момент поняли, что он их видит, но не прекратили, а, наоборот, все время поглядывали в этот угол и тихонько пересмеивались. Андрей звал Катю, но она или не слышала, или не хотела слышать, - а, скорее, слишком занята была Малиновским и тем, что происходило…
- Кошмар какой-то! – поежился Жданов, - приснится же такое!
Он улегся, обняв подушку – как же хотелось ему обнимать сейчас горячее отзывчивое тело любимой женщины, а не этот равнодушный шелк…
- Катька… Как ты там?.. Мне так плохо… без тебя… - Андрей застонал от нахлынувшего желания, которое невозможно было удовлетворить, - Нет, так дело не пойдет…
И он отправился в душ, дабы смыть наваждение.
Выходя из душа, подумал – а вдруг, сон этот неспроста? Катя расстроена… А Малиновский… Малиновский не скрывал, что Катерина ему нравится… Следуя логике… Катя может позвонить Ромке и… и они встретятся… Новогодняя ночь, вино, праздничное настроение… Ромио умеет кружить женщинам голову, а Катенька такая наивная… И Малиновскому ничего не стоит уложить ее в постель… Черт!
Жданов набрал Ромио. Не отвечает. На домашнем – автоответчик.
- Малиновский, с Новым годом, это Жданов! Где Катя? Малина, если ты ее хоть пальцем тронешь – убью! Честное слово – убью! Даже думать не смей, Катя – моя!!!

Катя с Ромой тряслись от хохота, слушая это послание. На самом деле, они уже проснулись, а теперь пили кофе – перед отъездом.
Малиновский хотел было подойти к телефону, но Катя задержала его, нахмурившись:
- Не надо. Он снова будет врать… Не хочу…
А услышали они то, что услышали.
- Кать… У твоего Жданова от ревности ясновидение прорезалось! Эх, знал бы он, что было на самом деле!
- Ромка, ты что? Ты что, ему скажешь?
- Очумела? – Рома нежно погладил ее по волосам, - Эх, я идиот! А ведь мог бы сейчас быть счастливейшим из смертных!
- Ром… А почему ты все-таки отказался?
- Я же объяснил.
- Но у тебя же миллион девушек, какая тебе разница?
- Вот, на миллион первой разница обнаружилась…
- А…
- Кать. Давай мы сейчас оставим этот разговор. Хорошо? Ты должна помнить всегда только одно – ты… самая обаятельная…
- И привлекательная! – смеясь, подхватила Катя.
- Вот, умница! А то, мне кажется, ты об этом забыла. Хорошо, что нынче ночью рядом с тобой оказался я… А подумай – если бы кто-то другой? И если бы он воспользовался таким заманчивым предложением?
- Ну, уж и заманчивым!
- Ты опять? Мне действительно нужно затащить тебя в постель, чтоб ты поняла? Кать… Ну, не смешно уже… Да и - Жданов мне ноги выдернет и ампутирует кое-что.
- Ты что, так его боишься? – скривилась Катя.
- А ты что, так его не уважаешь?
- Что?
- Катя… Нужно очень не уважать близкого тебе мужчину, чтоб вот так, без рассуждений, броситься во все тяжкие.
- Но он…
- Что он? Он трезвонил как сумасшедший всю ночь. Включи-ка телефон – сколько там от него сообщений? Сколько вызовов? В конце концов, ты слышала его на автоответчике! Это что, похоже на то, что он веселится с Кирой? Или, думаешь, он отправляет смс-ки, лежа с ней в постели? «Подожди Кирюша, я сейчас отправлю Катеньке еще одно сообщение!» Так, да?
- Но она там! Он мне врал!
- Она там! – передразнил Рома, - А если бы там была не она? А? Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта? А? Тогда ты бы не переживала? Он врал! А ты?
- Что, я?
- Позвони ему. Позвони и скажи, что ты ночь провела со мной!
- Ты что?!!
- Но ты же за правду! Тогда расскажи родителям, что мы не были у Ольги! Что мы спали в одной постели! В конце концов, самую главную реальность – что Жданов твой любовник, и вы жить друг без друга не можете!
- Это неправда!
- Что? Что ты без него не можешь?
- Нет. Что он без меня не может!
- Да с чего ты это взяла? Ну, не меряй ты его своими мерками, Катя! Мы, мужики, немножко другие! Пойми ты, ради Бога! Он другой, и чувства по-другому проявляет! Или ты хочешь уже, чтоб он тебя замуж позвал? А?
От того, что Ромка проник в ее мысли, ей стало неловко. И Катя опустила голову:
- Нет, не хочу! – только очень ненатурально звучали эти слова.
- Не ври мне! Хочешь!
- Ну… допустим…
- А он к этому не готов. Не потому, что он не любит – просто созреть надо.
- Да не хочу я ничего ждать! И не в женитьбе дело совсем – Кира была его невестой, а что толку? Я хочу, чтоб он перестал тупо врать, чтоб он выбор, наконец, сделал между мной и Кирой. Чтоб он рассказал родителям своим. Пусть не про меня, а про то, что с Кирой у них все закончилось. И чтоб мы могли с ним встречаться, не прячась по углам. Разве это так много?
- Кать… Иной раз к самому, казалось бы, малому, бывает самый длинный путь. Ты вот не торопись, и его не торопи. И попробуй просто верить ему. Или хоть дождись его возвращения и его объяснений. Выслушай его, а потом принимай решение. Да?

Снова уснуть Жданов не мог. Перед глазами все время стояла картинка из сна – Катя и Рома. Рома и Катя. Невыносимость неведения липким холодным потом покрывала все тело, ломило виски, болела голова.
Он снова принял душ, но решил больше не ложиться – тихонько выскользнул из спящего дома и отправился в ближайший ночной бар. К шести утра он уже и «мяу» вымолвить не мог, как до дома добрался – один Бог знает.
Тормошили его не раз, и не два – он только отмахивался. Проснулся позже сам в диком похмелье.
Натягивая брюки, уронил стул; на шум явилась Кира.
- Гав-гав-гав!
- Отстань от меня, а? Не видишь – мне плохо…
- Кто виноват, что тебе плохо? Как можно так напиваться? Где ты был? У тебя все брюки в грязи – в какой канаве ты валялся.
- Кира, перестань. Если очень хочется поругаться, сделай это позже… Лучше принеси немного виски…
- Какое виски! Жданов, ты - пьяница! Нормальные люди не напиваются так! И не похмеляются по утрам!
- Кира! – заорал Андрей (и откуда силы только взялись?), - Какого черта ты ко мне пристала? Ты мне никто! И нечего меня воспитывать!
- Как это – никто? – возмутилась Кира, - Я – твоя невеста!
- Невеста – без места! – язвительно парировал Жданов, - Ты, еще женой не став, уже довела меня до ручки!
- Так это я виновата?
- Нет, я!
- Я виновата в том, что ты напился? Что валялся в канаве?
- Отстань от меня! – теперь Андрей орал так, что у самого уши закладывало, - Ты мне надоела! Ты меня достала! Я не собираюсь на тебе жениться, ясно? Ты мне не нужна! Ты мне противна! Я тебя ненавижу!
Кира смешалась. На шум прибежала Маргарита:
- Кирочка, что случилось? Андрей, почему ты так кричишь?
- Мама! – все тем же орущим голосом продолжил Андрей, - может быть, ты сумеешь внедрить в мозги этой тупой курице, что я НЕ ХОЧУ на ней жениться! Я хочу, чтоб она от меня отстала! Навсегда!
- Что? Андрюша, что ты такое говоришь? Ты, погорячился. Ну, я понимаю, бывает, ты перебрал, у тебя голова болит, но зачем же такое говорить? Сейчас мы тебя полечим, все снова станет хорошо, и ты перед Кирочкой извинишься. Да?
- Нет!
- Ты не будешь извиняться?
- Я могу извиниться, но жениться – не буду все равно, хоть убейте!
- Андрюшенька, перестань! Паша, иди сюда!


- Не надо папу! Вы что же, на цепях меня в ЗАГС потащите? Прямо сейчас, прямо здесь? И вообще, у меня голова болит! – Андрей отодвинул Киру в сторону и вышел, но по дороге к столовой встретил отца.
- Андрей, - остановился Павел Олегович, - ты не находишь, что нам нужно поговорить?
- Не нахожу.
- Думаешь?
- Папа… Вы все давно проснулись?
- Ну, в общем – да.
- А я – только что. Можно я хотя бы умоюсь и выпью кофе? Или в сегодняшнюю экзекуцию пытка голодом и жаждой тоже входит?
- Язвишь? Я бы на твоем месте…
- Знаю! Ты – образец для подражания, а я – ужас семьи. Но мне все-таки можно хотя бы воды глотнуть?! – Андрей начинал закипать, хотя и не хотел ругаться с отцом.
- Пожалуйста! – совершенно спокойно ответил Павел, - я подойду к тебе через пятнадцать минут.

Сын продолжил путь на водопой, отец – к дамам.
Павел выслушал претензии жены и Киры – как обычно, без эмоций. Кивнул:
- Я поговорю с Андреем.

Андрей, морщась, выпил пару порций виски – слегка полегчало. Горячий чай – кофе он все-таки не рискнул употреблять в таком состоянии.
- Ну, что? Ты готов поговорить?
- Готов… - буркнул Андрей.
Отец сел, заложил ногу за ногу:
- Ну, рассказывай…
- О чем?
- А тебе не о чем рассказать?
Андрей пожал плечами:
- Разве что о том, я не хочу жениться на Кире.
- Совсем не о чем… - отозвался отец.
- Я думал, ваша обожаемая Кирюша вам уже об этом доложила.
- Я ничего не знал.
- Тогда это уже к маме. Она-то точно знала.
- А почему о твоих решениях я должен узнавать от третьих лиц?
- Прости, папа. Сообщаю лично – я не хочу жениться на Кире.
- Почему?
- Я ее не люблю.
- Прекрасно. Как давно ты это понял?
- Я никогда ее не любил.
- А зачем сделал предложение?
- Мне тридцать лет. Пора вроде бы жениться. Я подумал, что Кира подойдет.
- Тем более, она акционер и обеспечит тебе дополнительный голос на Совете.
- Ты прав, - холодно ответил Андрей, - И это тоже.
- Прекрасно. И что изменилось? Голос больше не нужен?
- Голос не помешает никогда. Но лучше отсутствие голоса, чем присутствие такой жены.
- А что же плохого сделала Кира? Она гуляла от тебя?
- Да при чем тут это, папа? Я понял, что не смогу с ней жить. Ей же к врачу надо – у нее какая-то патологическая ревность!
- А разве ты не заслуживаешь?
- Папа, да разве в этом дело?!
- А разве – не в этом?
- Ну… как тебе объяснить… Я гулял от нее и раньше, и она об этом знала. Но почти ничего не говорила… Но после того, как я сделал ей предложение… Она просто с цепи сорвалась. Она же звонила мне по сто раз на дню. Проверяла – где я. Являлась неожиданно ко мне домой. И вообще…
- А разве это неестественно? Я еще не видел ни одну женщину, которая была бы согласна с такими откровенными изменами…
- Вот! Папа! А она?
- Мне это было странно, если честно… Но… она тебя любит…
- Мне не нужна ее любовь, папа. Я ее не люблю.
- А раньше?
- Раньше?.. Влюбленность – да, была. Но все прошло. Оставались просто добрые чувства. Они могли бы стать основой брака, но ее дикая ревность. Абсолютное недоверие…. Все ушло, папа. Осталась только неприязнь. Я не могу жениться на женщине, которая мне неприятна. Даже ради компании.
- Андрей, разве причина только в этом? Может, Кира стала тебе неприятна по другой причине?
- Например?
- Например, из-за другой женщины.
Андрей насторожился:
- Какой – другой?
- Тебе лучше знать…
- Так ты знаешь…
- Мама сказала.
- Ну… что ж… так даже проще. Да, папа, я люблю другую женщину.
- А если это снова – только влюбленность? И она пройдет?
- Она не пройдет!
- Все так говорят, когда влюблены.
- В любом случае, я прошу одного – не толкайте меня к женитьбе на Кире. А со своими чувствами я разберусь сам.
- Ладно… Я поговорю с мамой. А ты подумай вот о чем: имеешь ли ты право обнадеживать еще одну женщину?…

_________________
Все будет. Но не сразу...

Усе! На счет Ромки - почти сдалась! Ну кроме махонького червячка....
А ПО???!!!!!!!!!!! Бог мой! Ну почему мужики только в зрелом возрасте такие умные и правильные?!
Но Жданчик!!!! Недусь! Он у тебя резко поумнел, благодаря последней фразе! (хотя может только на время?) Это специально или так вышло?

_________________
Ляг, поспи и все пройдет!

А поумнел ли?


Типа, почему бы с детского сада им такими не быть?
Наверное, они умнеют только после того, как мамочка перестает кормить кашкой с ложечки, а со многими это происходит только в зрелом возрасте

_________________
Все будет. Но не сразу...

Глава 23

Дома Андрей находиться не мог – он отправился погулять, возможно – немного выпить. На этот раз - действительно немного. Ему было над чем подумать в одиночестве и, бродя по слякотно-студеным улочкам, он предавался размышлениям.
Отец сказал очень правильную вещь – имеет ли он право обнадеживать Катю? Откуда он знает, что это – любовь, а не влюбленность? Сходя с ума сегодня ночью, он был уже готов сделать ей предложение – лишь бы только она вернулась, и, если бы не разговор с отцом… он так бы и сделал, прикатив по скорой дороге нежданным гостем.
А теперь? Теперь, он, пожалуй, не будет торопиться. Главное – сделано, родители в курсе, что ему не нужна Кира; Кира, возможно, все-таки отстанет… И, значит, они могут встречаться с Катей совершенно официально, не опасаясь длинных языков и ее родителей. Хватит скрываться. Сразу по приезде, он придет к Пушкаревым и скажет, что ему очень нравится Катя, и он хотел бы стать для нее кем-то бОльшим, чем начальник. И что они хотят жить вместе.
Ведь надо же проверить свои чувства.
Хотя… насколько он знает… Валерий Сергеевич этого не разрешит.
Но, ничего, что-нибудь можно придумать, когда любишь – все препятствия одолимы.
Любишь? Как понять – любовь или влюбленность? Пройдет или не пройдет?

Катя не могла определиться – последовать ли совету Ромки…. Смс-ок и непринятых вызовов от него было, действительно, какое-то сумасшедшее количество, получалось, что он спал всего часа четыре… Не мог же он все это время находится с Кирой!..
Значит… Со стороны Киры все только провокация?
Надо выслушать…
Катя снова ввела в справочник его номер. «Перезвони…»
Ответный сигнал раздался немедленно:
- Катенька! Любимая моя! Ради Бога, ты должна меня выслушать! Не бросай трубку.
Сердце ее запищало от счастья, ей снова хотелось жить. От обиды почему-то не осталось и следа:
- Андрей…
- Катенька… Господи, я так по тебе скучаю – сил нет! Я завтра вернусь, слышишь? Сегодня не получилось…
- Завтра, уже? – Катя ушам своим не верила.
- Да, котенок, завтра! А сегодня я сказал родителям, что люблю тебя, и что я не буду жениться на Кире! Ты слышишь?
- Да… - окончательно растерялась Катя, - слышу… Это… правда?
- Конечно, родная моя! Ты рада?
- Конечно!
- Кать люблю тебя, слышишь? Я никогда никого ТАК не любил, веришь?
- Да…
- Ка-а-а-атя-я-я-я!!! Кать, я стою на площади и на меня оборачиваются прохожие, они не понимают, почему я кричу, Кать, I love you! Слышишь? Они теперь оборачиваются и улыбаются… Катя… Катенька…

Катя, конечно же, сразу перезвонила Малиновскому:
- Ромка, он завтра приедет!
Тот, очевидно, еще спал, поэтому не врубился:
- Кто приедет? Куда?
- Жданов! Я только что с ним говорила! Он все рассказал родителям, и завтра вернется!
- Ну, слава Богу! Неужели Палыч, наконец-то, разморозился? Ты уверена, что все правильно поняла?
- Ром… Я, вроде, в норме…Ты меня что, за Клочкову принимаешь?
- Ох, не надо о Клочковой!
Пойти куда-нибудь с Малиновским Катя отказалась – в конце концов, сколько он может ее пасти: пусть сам развлечется.
Но Андрей так и не приехал.
Утром он проснулся (точнее – не проснулся) с температурой под сорок – сказались ночные прогулки по Лондону в расхристанном виде.

Катя ждала весь день, а только к вечеру получила смс-ку: «Я заболел, звонить не могу-голоса нет. Приеду, как только поправлюсь. Люблю тебя!»
На душе стало противно. Нет, у нее не возникло сомнений в правдивости сообщения, только… Как-то все против них… Все время какие-то накладки… Если так пойдет и дальше, то в день свадьбы, наверняка, над Москвой пронесется какой-нибудь тайфун, или в ЗАГСе будет заложена бомба.
Через пару дней он позвонил. Сиплым голосом сказал ,что все еще болеет – он бы приехал, конечно, даже больной, но родители спрятали паспорт, чтоб он с температурой никуда не сорвался…

- Кира Юрьевна? Я нашел то, что Вас очень заинтересует… Да, думаю, это то, что надо… Что Вы, это не просто компромат, это – бомба!.. Нет, извините, подробности – при встрече, это стоит, по моему, немалых денег… Когда Вы будете в Москве?.. Прекрасно! Мы с Вами сразу можем и встретиться…

И вот прошли праздники.
Первый рабочий день.
Катя появилась в офисе раньше всех – там легче ждать. Да, конечно, спасибо Ромке, оно не было таким гнусным – они несколько раз выбирались в клубы, но без Андрея все казалось пустым и ненужным. К субботе не спасало уже и общество Малиновского – Катя улыбалась его шуткам, но, улыбка была вымучена, а на глаза то и дело наворачивались слезы.

Офис. Кабинет президента. Стол Андрея. Сейчас здесь прибрано, ничего не валяется, как будто это все – только декорация к спектаклю, который вот-вот начнется. Катя провела рукой по столу, улыбнулась… но тут же нахмурилась - рамочка с фотографией Андрея и Киры никуда не делась. Почему он ее не убрал?

В приемной раздались торопливые шаги, дверь распахнулась:
- Катенька!
- Андрей!
Все исчезло, остались только его жадные губы, страстно ищущие ее любви; его руки, скользящие по телу; жар его поцелуев…
- Как я соскучился, Кать…
- Андрюша…

Каморка с радостью приняла влюбленных. Не хотелось давать новые поводы для сплетен, но Катя понимала, что и она не в состоянии выдержать эту пытку: быть с ним рядом весь день и не сметь делать то, что хочется больше всего…
Можно было, конечно, поехать к Андрею, но они уже не могли остановиться – и лихорадочные поцелуи сметали последние сомнения…
- Ты дверь закрыл? – мелькнула последняя разумная мысль у Кати.
- Сейчас…

Вжаться и раствориться… Принять и раствориться… Забыть о внешнем мире, сгореть в этом сладком всепожирающем огне;
Конечно, офис, куда вот-вот начнут приходить люди, не самое лучшее место для уединения влюбленных… Но они так соскучились… Те, кто был влюблен их поймет. Остальные… Остальных можно только пожалеть…

Андрей сам застегнул Кате пуговки на блузке и пиджаке, придирчиво осмотрев: все ли в порядке.
- Кать…Ты на меня не сердишься?
- За что?
- Ну… набросился на тебя как дикий зверь…
Катя засмеялась:
- Ты? А мне казалось, что это я набросилась…
- Катька… - Андрей обнял ее, привлек к себе, - Если б ты только знала – как мне тебя не хватало… Как мне вообще тебя постоянно не хватает… Я начинаю чувствовать себя таким дураком…
Катя замерла, уютно устроив голову на его широкой груди. Неужели, он сейчас скажет? То важное и заветное?
Увы! Важное и заветное для них было, все-таки, несколько разным. Она, действительно, уже подумывала о замужестве. Его же: присутствие возлюбленной рядом вводило в состояние эйфории. О будущем он как-то не привык задумываться, его всегда больше волновало то, что происходит здесь и сейчас.
Здесь и сейчас он был счастлив. Если бы можно было уехать вместе с Катей домой, то счастью его и вовсе не было бы предела. Кира теперь от него отстанет; родители, вроде, не слишком возмущались – даже странно…
Чего еще желать?

- В общем так, Кира Юрьевна, ЗимаЛетто заложено компании НикаМода. Вам это о чем-нибудь говорит?
- НикаМода?.. Даже не знаю… Нет, наверное… Не знаю…
- Да-а-а?.. А зря! Владелицей НикаМоды является… Не догадываетесь?..
- Кто? – напряглась Кира, кажется, она догадалась – чье имя сейчас будет произнесено.
- Вас интересует эта информация, я вижу?
- Да! Кто владелец?
- Это стоит… - мужчина написал на листочке цифру. Дыханье у Киры перехватило, но… чего-то подобного она ожидала. Поэтому кивнула, и, со вздохом раскрыла сумочку.
Осведомитель уже ушел, а она все сидела в кафе, читая и перечитывая документы. ЗимаЛетто действительно принадлежало Пушкаревой. Андрюша просто подарил ей фирму! Это уму непостижимо! Это так нереально, что хотелось смеяться.

Кира решила не торопиться, а обдумать все, что давало ей новое знание. Поэтому она позвонила в офис, Амуре; сообщила, что ее сегодня не будет, и отправилась домой - думать.

Малиновский появился ненадолго – с «радостным» известием о том, что все радостно. Кому-то надо ехать в Прагу. Кира, пытавшаяся пережить обиду, развернула там такую бурную деятельность, что телефон отдела продаж с утра разрывался – как минимум пять фирм желали заключить договор с ЗимаЛетто. Сама Кира? Не-е-ет! Сама Кира сказала, что теперь пусть едут другие.
- Придется, мне… - сказал Андрей, - О! Кать! Давай вместе!
- Нет… - покачала головой Катя, - ты не можешь. У тебя встречи с банкирами, на этой неделе – три; все по поводу пролонгации кредитов. Отменить нельзя.
- Но и Прагу отменить нельзя! – расстроился Рома, - они ведь могут и передумать!
- Тогда, Малина, в Прагу едешь ты! – решил Андрей.
- А у меня поставщики! Они тоже ждут! Ты что, не знаешь?
- Ну… - Жданов посмотрел на Катю, - Катюша… кроме тебя, некому…
- Я? – испуганно спросила Катя, - Но я же…
- Кать, ты прекрасно во всем этом разбираешься!
- Ну… если совсем уж так…
Жданов метнул на Ромку быстрый взгляд, тот понял и удалился.
Андрей обнял Катю.
- Катюш… Это всего пара дней. Ну, три… А потом снова будем вместе… - он уткнулся ей в макушку.
- Да, я о другом! – с досадой произнесла Катя. Вот уж точно: кто о чем, а вшивый – о бане. Конечно, она тоже не хотела расставаться с Андреем не то, что на три дня, а даже на три часа.
- О чем? – его руки уже ползли по спине, а губы искали самое чувствительное местечко на шее, - Разве не об этом?... Разве не о том, что мы с тобой еще как следует не поздоровались?.. Не думаешь же ты, что я, как животное… не-е-е-т… мы сейчас со всеми срочными делами разберемся… и поедем ко мне… и я буду любить тебя медленно-медленно… нежно-нежно…
Ну, как можно с ним разговаривать о чем-то серьезном! Он говорит о срочной командировке, а думает совсем о другом. Но как можно сопротивляться его ласкам, если тело изголодалось так, что не дает разуму даже жалкой возможности возразить; оно просто тает в руках возлюбленного, и губы сами открываются навстречу, вспоминая полузабытый вкус поцелуев.
- Андрюш… Поехали сейчас…
- Ты хочешь, да?
- Глупый… конечно… Только иди первый… а то все сразу догадаются…
- Что мы не в банк… - весело подмигнув Кате, продолжил Андрей, - Знаешь, а мне все равно – что они подумают… Пусть завидуют!
- Но мне совсем не все равно! Не тебя ведь потом Женсовет будет пытать с пристрастием!
- Они такие ужасные? Хуже меня?
- Они - не хуже. Они – настойчивей.
- Ну уж нет… Настойчивей меня не бывает… Пошли…
- Ты первый!
- Мы вместе! Кать, сколько раз можно тебе повторять? Мы – вместе. Киры больше нет в моей жизни! Ветерок дунул и она - Ф-ф-фу! И испарилась! Как шапка одуванчика!

Если бы они только знали: куда и как испарилась Кира. И какую цену придется им заплатить в будущем за свою беспечность…

_________________
Все будет. Но не сразу...

Урарарааааа!!!!!!!!!
Я прочитала
Ура
Как же я счастлива
Моюему счастью нет предела
Аааааааааааааа!
Готова орать на весь дом
Какое же это счастье
УРА! УРА!УРА! УРА! УРА!!!

Недо я тебя просто обожаю
Просто
Лежала в больнице и попросила Ляльку прислать мне твою проду-смсками- и я там лежала и читала-это было блаженсво
Просто отпад
Лежать и читать счастье
Я тебе благодарна
Спасибо тебе огромное за чудо

Ромка просто-я чуть чуть уже-и все
А было бы просто супер-если бы они этим занялись-я заю что я извращенка Ну просто уж очень
Не ужели Ромка к ней не равнодушен? Ух. Все кипит и бурлит
Как же мне хочется прикончить Киру-не Воропаем-так она все узнала Теперь будет бойня кровопролитная
Жданов опять-не ем. не сплю-тока пью в стельку
Стока слов-много слов-и нет их
Кончаются
Столько хочется сказать.

Ты чудо
Спасибо за все
Ты даришь мне минуты счастья
Спасибо
Готова тебе говорить СПАСИБО-тысячу раз
СПАСИБО! СПАСИБО!СПАСИБО!

_________________

Дрогнет Запад, и дрогнет Восток.
Сила, Сила в Руке.
Девять Звезд - Синий Цветок,
Синий Цветок на Клинке.

Значит счатью быть не долго?!
Блииин! Ну зла человеческого на Киру не хватает!
Не любу я ее!!!!!!!

_________________
Ляг, поспи и все пройдет!

Катюшка, с возвращением!!!
Спасиб тебе!

Alexa

Да, собственно, уже и все

Глава 24

Виктории точно надо было подаваться не в секретари, а в сыщики. Благодаря ей, Кира узнала, что Пушкарева уезжает в Прагу. Это было не совсем то, на что Воропаева рассчитывала – она думала, что поедет Андрей. Но… поразмыслив, она решила, что так будет даже лучше.
На следующий день Кира снова не вышла на работу – ей нужно было в срочном порядке решить несколько вопросов: так, чтоб исполнению ее плана не могло помешать ничто. Она в который раз похвалила себя за то, что не постеснялась обратиться к помощи частных детективов – теперь, когда она собрала все… Теперь нужно – обдумать, обдумать и обдумать, шаг за шагом, слово за словом, действие за действием… чтоб не совершить ошибки.
Все должно – обязано просто пройти как по маслу… Насколько она знает Андрея. Да, он изменился, но вряд ли настолько…

В ЗимаЛетто Кира появилась в прекрасном настроении, чего не случалось уже довольно долгое время. Ресепшен перешептывался, но она, с гордо поднятой головой, только кивнула им, внутренне предвкушая свой триумф. Операция не должна была сорваться.

- Андрей… Мне нужно с тобой поговорить.
Он поднял голову. В его глазах – ни интереса, ни симпатии. Холодная вежливая пустота. Больше ничего. Слезы комком стали в горле. Но мы еще посмотрим кто – кого. Как бы там ни было, но Пушкаревой он не достанется!
- Да, Кира, слушаю.
- Внимательно слушаешь? – надо же, в ней еще сохранилась способность язвить! Она долго и тщательно готовилась к этому разговору, репетировала перед зеркалом… Главное – держать себя в руках, не допустить слабины, не сбиться с роли.
- Кира, давай к делу, я очень занят, - поправил очки, посмотрел в окно.
Сейчас ты у меня попляшешь!
- Как дела у ЗимаЛетто?
- Все в порядке. Почему ты об этом спрашиваешь?
Надо же – как уверен, что все шито-крыто, даже не беспокоится
- Потому что у меня есть другая информация.
- Да ну? – иронично поднял бровь, - Это ты у братца научилась?
Будет тебе и братец!
- Мы с ним одной крови…
- Ну-ну… Я заметил…
- А ты не улыбайся!
- Не улыбаюсь. Смотри, я абсолютно серьезен, - шутовски развел руками.
- Итак… кому же заложена наша компания?
Дурацкая улыбка мигом исчезла с его лица.

- Что… что ты… говоришь? – переспросил Андрей, надеясь на какое-то призрачное чудо.
- То, что слышал. Кому заложено ЗимаЛетто? А? Богине Победы, да?
Андрей поперхнулся:
- О-о-откуда ты знаешь?
- Добрые люди рассказали! Интересно, за какие такие красивые глаза ты Пушкаревой нашу фирму подарил?
- Э-э-э-э… я-я-я-я… ты-ы-ы-ы… ты все неправильно поняла!
- Ну, конечно! Где уж мне!
- П-понимаешь, Кира… У нас не было другого выхода… Я тебе все объясню…
- А теперь и объяснять нечего! Дело сделано!
- Нет, ты не понимаешь! Катя все вернет, когда мы расплатимся с долгами!
- И именно поэтому вы с Малиновским наперебой ее ублажаете? Интересно, у вас на нее очередь установлена? Ты – по четным, он – по нечетным? Или по неделям вахту несете?
Кира и понятия не имела – на какую больную мозоль она наступила! Андрей сразу ощетинился, напрягся:
- Не трогай Катю!
- Ах, я забыла! У нас большая и чистая любовь! Которая не имеет никакого отношения к фирме!
- Да, не имеет!
- Ну да! Дэвид Копперфильд нашему Малиновскому и в подметки не годится!
- Причем тут Копперфильд?
- При том, что они оба – мастера иллюзий! Тебя обвели вокруг пальца как младенца!
- Не понял? – Жданов чувствовал себя дураком, а этого он терпеть не мог. Что Кира знала о Кате и Малиновском такого, чего не знал он? Неужели… его действительно обманывали?
- А что тут не понимать? – Кира поняла, что зерна сомнений упали на благодатную почву, она, конечно, рассчитывала на ревность и недоверие, но не надеялась, что все выйдет так легко и… можно даже сказать – непринужденно, - Они с Малиновским играют свою игру! А ты попался на крючок, как лопух последний!
- О чем ты говоришь? – Андрей из последних сил старался сосредоточиться.
- Да они сговорились тебя облапошить! Тебя тупо влюбили в Пушкареву, и теперь она вьет из тебя веревки! А сама – любовница Малиновского!
- Ты врешь! – Андрей в ярости ударил кулаком по столу, - Это неправда!
- Еще какая правда! – воскликнула Кира, - Пожалуйста!
И швырнула на стол фотографии, которые веером легли перед Андреем.
- Что это?
- А ты посмотри на свою ненаглядную красавицу и лучшего дружка. Даты и время на снимках есть.
Андрей смотрел и не верил своим глазам: Малиновский входит в Катин подъезд – 22-25, 31.12.05; Катя и Малиновский выходят – 02-20; они спускаются с крыльца, Малина придерживает Катю под ручку… он обнимает ее около машины… они у дома Малиновского… они выходят от Малиновского – 06-20… Это в то время, когда он сходил с ума в лондонском баре. Недаром ему снился сон…
А потом еще фотографии – встречи; танцы в клубе; сидят за столиком, держась за руки; счастливые глаза…
Жданов тяжело посмотрел на Киру:
- Что это? – хрипло спросил он, - Что?
- Неужели непонятно? – теперь ехидничала Кира.
- Кира… - Андрей снял очки, поморщился, потирая онемевшее лицо ладонями, - Зачем… Зачем ты мне это показываешь?
- Чтоб открыть тебе глаза!
- Ну… открыла… - в нем странным образом не было гнева и ненависти. Только острая жалость к себе. И хотелось плакать.
- Это еще не все!
Андрей вздрогнул: неужели еще постельные сцены? На миг закрыл глаза, перед ним ярко предстала Катя – такая прекрасная в чувственных порывах, предназначенных только для него… Оказывается… не только для него. И она только притворялась…
Но разве можно ТАК притворяться?
Он был уверен в том, что она любит.
Это только притворство?
Жданов закрыл лицо руками, прячась от кошмара, открывшегося ему; прячась от всего этого нелепого страшного мира, который поманил его ярким праздником… а праздник оказался всего лишь картинкой из глянцевого журнала… Спектакль для одного зрителя…
- Я ничего больше не хочу видеть, Кира… - прошептал он, - уйди, пожалуйста… Я ничего больше не хочу…


- Нет, я еще не все сказала, - Кира видела, что Андрей почернел буквально на глазах, она не ожидала, что эффект будет столь мощным; ей даже где-то жалко его стало, но она понимала – надо продолжать. И продолжать сейчас, пока он не пришел в себя. Тем более, что времени в запасе было совсем немного, - Я хочу, чтоб ты на мне женился!
- Женюсь, женюсь, Кира… Только дай мне побыть одному!
- Ты не понял! Я хочу, чтоб ты женился на мне сегодня!
Андрей посмотрел на нее, не понимая:
- Это как?
- Я договорилась. Мы приедем в ЗАГС, и нас сразу распишут.
- Так не бывает…
- Бывает. Если очень нужно.
- Кому нужно, Кира? – с мукой воскликнул Андрей.
- Нам. Мне. Тебе.
- Зачем?
- Чтоб ты не начал опять творить глупости! Чтоб они отступились.
- Нет. Я не могу.
- Приедет Пушкарева, они снова возьмутся за тебя, и ты снова не сможешь устоять! И в результате фирма – твоя, моя, наших родителей! – окажется у них ,а мы с тобой – на улице!
- Нет, Кира… Катя – не такая!
- Да она приворожила тебя! Ты вспомни! Они спит с Малиновским!
Андрей отшатнулся как от удара:
- Где Малиновский?
- Его нет, он на встрече. Ты что, хочешь у него спросить? И он тебе скажет правду? Ты действительно такой наивный?
- Я… я не знаю, Кира…Я не знаю – что делать…
- Андрей… Мы знаем друг друга с детства… Я люблю тебя… Мы хотели пожениться. Ты этого хотел, разве не так? Тогда… почему бы не сегодня?
- Кира… Я должен все узнать. Я должен знать правду. Я… я не могу не верить Кате… Она… она никогда меня не обманывала…
- Она только и делала, что обманывала тебя! Вместе с твоим любимым другом!
Жданов вдруг вспомнил, что Ромка уговаривал его приударить за Катериной. А он – не согласился. Отказался. Это было стыдно – так использовать доверчивую девочку, от которой он никогда не знал и не видел ничего плохого. А потом… А потом доверчивая девочка решила использовать его. Теперь все понятно – Малиновский уговорил ее. Но сначала он переспал с ней сам. И потом они вместе придумали план – как соблазнить его. Да, конечно. Очки. То ее падение… Когда он впервые коснулся ее тела… И увидел ее сумасшедше красивые глаза. А потом, шаг за шагом, они профессионально разводили его – теперь-то он понял! У них было продумано все до мелочей. Циники. Оба – безнравственные циники. А он – идиот. Поддался. Попался так просто, как мальчишка! Малиновский все правильно рассчитал - Катя на самом деле была ему настолько дорога, что хватило малюсенького толчка, чтоб полюбить ее всем сердцем… Даже не зная, что оно, это сердце, у него есть, и оно способно на такие чувства…
Катя… Катенька… Девочка моя… Я, оказывается, любил тебя всегда… Только не знал об этом… А ты? Как ты могла?..
- Андрей?
- Нет, Кира… Я не смогу. Прости. Это неправильно. Я не люблю тебя!
- Андрей, наваждение пройдет! Как всегда проходило! И снова рядом останусь я. Все наваждения проходят, Андрей! А я буду всегда! Я же люблю тебя, не смотря ни на что!
- Кира! – Жданов смотрел на нее глазами умирающей собаки.
Ничего. Иногда нужно сделать больно, чтоб потом было хорошо. Они сегодня распишутся. Пушкарева, узнав об этом, уйдет из компании. Она, конечно, вернет ЗимаЛетто – эта честная и наивная дура не посмеет забрать фирму; она отдаст ее так же, как отдала обожаемому шефу взятку от AT Collection. Только ослепленный ревностью идиот не может рассуждать логически, а поэтому надо жать, жать и жать!
- Да, Андрей. Так будет лучше для всех.
- Кира-а-а… - крик перешел в сипение. Он попытался откашляться, но ничего не получилось. Так сипящим шепотом и продолжил, - Мне надо выпить.
- Нет. Не сейчас. Сейчас мы поедем в ЗАГС!
- Кира, оставь меня. Сейчас. Мы поедем, обязательно, да… Но – позже.
- Андрей, или мы едем в ЗАГС, или я звоню Сашке?
- Сашке? – удивился Андрей, - а Сашке зачем?
- Рассказать ему о Никамоде… Я думаю, он очень обрадуется…
- Ки-и-ира… Что же ты со мной делаешь-то, а?

- Андрей, поехали… - каким-то шестым чувством Кира догадалась, что сопротивление почти сломлено. Почти, но не совсем. Рука, теребившая замочек сумочки, чуть дрогнула, сумка открылась. Еще одна фотография – самая заветная - сама скользнула в руку.
Малиновский и Пушкарева. У ее подъезда. Он держит ее лицо в ладонях и смотрит ей в глаза, такое ощущение, что сейчас будет поцелуй. Кира-то знала, что поцелуя – такого, как ей хотелось бы – не было. В следующем кадре он осторожно касается губами ее щеки. В следующем – она проводит ладонью по его волосам.
Но Жданов-то об этом не знает! И на первой фотографии для него – преддверие поцелуя. Почему Кира уверена, что он не захочет посмотреть все?
Это риск, но…
Фотография легла на стол.
Он взял ее, и тут же кинул обратно - брезгливо отбросил, как последнюю мерзость.
- Поехали!
Сработало! Теперь главное – не выдать торжества. И чтоб Малиновский, черт его дери, не встретился по дороге.

Маша и Шура, как по команде, посмотрели на них. Казалось бы – ничего странного: начальство отправляется куда-то по делам.
Но что-то неуловимо странное и трагичное повисло в воздухе.
Кира… Кира была весела и довольна. Только что не подпрыгивала – она даже ничего не сказала Шурочке, трущейся не на месте.
Жданов… Жданова здесь словно и не было. Только оболочка – некая мрачная карикатура на того Андрея, к которому они успели привыкнуть в последнее время: счастливого и словно озаренного изнутри; сгорающего в любовном пламени, но светящего всем, кто оказался рядом; просветленного и исполненного нежности к возлюбленной…
Ничего этого не было – только невыразимая боль, чернота пожарища, пепелище.
- Краше в гроб кладут, - не сдержалась Шурочка, когда лифт за начальством закрылся.
- Что это с ним? – задумчиво спросила Маша.
Дальше – как в тумане:
- Согласны ли Вы взять в жены Воропаеву Киру Юрьевну?
- Да.
- Согласны ли Вы взять в мужья Жданова Андрея Павловича?
- Да!

- Поздравляю! Теперь вы – муж и жена! И вы можете скрепить свой союз первым супружеским поцелуем.

Бесстрастный чмок – как холодильник поцеловал.
Вышли из ЗАГСА.
Андрей отдал ей ключи от машины:
- Держи. Оставь потом у ЗимаЛетто.
- А ты куда?
- Не догадываешься? – усмехнулся горько, начиная осознавать, что поступок, совершенный им – непоправим.
- Домой? – наивная какая…
- Нет, любимая, отметить свою женитьбу! Машина мне сегодня не понадобится, боюсь, за руль я сесть уже не смогу.
- Но, Андрей…
- Неужели ты рассчитывала на брачную ночь? – спросил, кривясь в усмешке, - извини, но, сейчас точно не получится. Может, если напьюсь… Но гарантировать не могу.
И ушел, засунув руки в карманы беспечно расстегнутого пальто; шарф трепетал и рвался по ветру – это душа хозяина рвалась, пытаясь найти выход из свершившегося непоправимого…

_________________
Все будет. Но не сразу...

Ааааа
Она все таки это сделала
Какая же она Пи************!!!!!!!!!!
Слов просто нет
НЕНАВИЖУ КИРУ!!!!!!
УБИТЬ ГОТОВА
АААААААА!!!!!!!
КАК ОНА МОГЛА
ИГРАТЬ НА ЧУВСТВАХ
НА НЕРВАХ
АААА
ВСЕ РАЗРУШИТЬ И РАЗРУБИТЬ
ААААА
ЧТО ТЕПЕРЬ БУДЕТ?????
Я просто в шоке
я не могу поверить что он на ней женился
БЛИН!!!!!!!!

КАТЯ+АНДРЕЙ= и больше НИ КТО С НИМИ РЯДОМ!!!

Я ЖДУ ПРОДЫ
И чтобы там было все ХОРОШО
И Катя была с АНДРЕЕМ!

_________________

Дрогнет Запад, и дрогнет Восток.
Сила, Сила в Руке.
Девять Звезд - Синий Цветок,
Синий Цветок на Клинке.

Глава 25

Порывом швырнуло в лицо колючий снег – это охладило и слегка успокоило. Куда он бежит? Стоять, Жданов! Остановись, что ты делаешь?!
Что? Зачем? Каким мороком заморочила его Кира? Катя изменяет с Малиновским? Это не доказано! Сердце отказывалось в это верить! Но, даже если так – зачем он женился? Он что, с ума сошел? Он зол, да. Он не просто зол, он в ярости; все силы он потратил на то, чтоб не задушить Киру, не ударить ее чем-нибудь тяжелым… Он закрыл глаза и представил, как он сбивает ее с ног, а потом яростно топчет ногами… И ее красивое холеное тело извивается, превращаясь в змеиное… З-змея… Как? Он просто хотел отомстить ей за унижение, за то, что она видела его разбитым и потерянным после злорадного сообщения об измене Кати. Он хотел унизить ее… Пусть, пусть она получит желаемое, то, к чему так стремилась! Неужели ей не понятно, что нельзя, нельзя ТАК поступать! Что любовь не появляется от шантажа! Это глупо – надеяться на шантаж! Да, она его подловила. Она поймала на самом больном. Катя… Катя с Малиновским… Кулаки стискивались, зубы скрежетали… Катя с Малиновским…

Жданов стоял посреди тротуара, разговаривая сам с собой, не замечая, что его толкают, ругаются, спрашивают что-то…И вдруг очнулся.
Он побежал, скользя и ругаясь, дернул тяжелую дверь, запыхавшись, огляделся. Подошел к девушке, сидящей за справочным, вроде бы, столиком:
- Девушка… Я тут только что… хм…э-э-э… расписался…
- Вы что-нибудь забыли?
- Да… Нет… Не совсем… Девушка, я передумал! Я не хочу на ней жениться!
- Мужчина, Вы что? – он сразу стал для девушки врагом народа номер один. Что бы он теперь не сказал в сове оправдание, но женская солидарность превыше всего! Ишь, какой холеный красавчик, небось, сделал девушке ребенка, а теперь – на попятную, - Так не положено, что Вам тут детский сад? Хочу – не хочу! Раньше надо было думать!
- Понимаете, я не знаю – что на меня нашло! Как в тумане, - сбивчиво пытался объяснить Андрей, но с каждым словом чувствовал, что все бесполезно, - Девушка, ну, что можно сделать?
- Можно сделать развод. В установленном порядке, - холодно проговорила девушка.
- А как?
- Кабинет такой-то. Но сейчас они не работают, там висят рядом с дверью часы приема…
- Да, спасибо…

Вышел снова на улицу. Взял такси. Потом сидел в каком-то баре. Пил не слишком много, больше думал, опять разговаривая сам с собой.
Вопрос только один – как теперь сделать так, чтоб не стало хуже. Хотя, хуже, вроде бы уже и некуда. Но с Кирой он зря так, не надо было грубить – вдруг и впрямь скажет Сашке, тогда его жертва абсолютно бесполезна. Пожалуй, стоит поехать к Кире. Кстати, странно – почему-то телефон молчит. О, отключен… Та-а-ак… на-ажмем на кнопочку, что там?
Катя. Ха! Катька! Не-е-ет, Катенька, сегодня я с тобой говорить не буду… И с Малиновским не буду… Я вам потом очную ставку устрою… О! Надо же Кире сказать, чтоб она о женитьбе пока никому не рассказывала! Она, конечно, не согласится, но пару дней-то потерпит… А он… А он за это, так и быть, исполнит супружеский долг! Х-ха!
Это будет самая улетная первая брачная ночь! Интересно, по ст-татисике, тьфу, как там – ста-тис-ти-ке! Вот! По ста-тис-ти-ке много ли таких браков, как у него?
Андрей достал паспорт, посмотрел.
«Зарегистрирован брак!» Ха! Ха-ха!
Как умен был тот, кто назвал это – браком. Инт-т-ересно, кто?
- Але! Жена? Ты меня ждешь? Ну, так я еду!

Кира, конечно, ни на что не надеялась – не так она мечтала выйти замуж… Нет ни белого платья, ни гостей, ни цветов. Гнусный шантаж и презрение со стороны любимого. Они с Сашкой, действительно, одной крови – Сашка бы поаплодировал ее интриге, если бы только целью интриги не был Жданов.
Жданов… Андрей Жданов… Она без малого четыре года ждала сегодняшнего дня – дня, когда она станет Кирой Ждановой. Кира открыла паспорт – «Зарегистрирован брак… Ждановым Андреем Павловичем», печать – «Паспорт подлежит обмену в связи с изменением фамилии». Вот. Ее долгожданная цель. Почему же так пусто на душе? Разве цель не оправдывает средства?
Она не ждала мужа, но все-таки прибрала в квартире, поставила цветы, накрыла маленький столик. Приготовила вкусный ужин – если он придет, понадобится только двадцать минут, чтоб довести до готовности.
Перестелила постель… А вдруг?.. Она сжалась клубочком, прижав к себе подушку:
- Андрей… Андрюшенька… Любимый… Если бы ты только знал – КАК мне тебя не хватает… КАК я по тебе соскучилась… Мне так не хватает твоих поцелуев… Твоих горячих рук… Я закрываю глаза, и мне все время кажется, что ты – рядом… Что ты вот-вот подойдешь и коснешься меня… И сердце замирает. И я боюсь открыть глаза и увидеть, что тебя на самом деле нет… Я люблю тебя, Андрей, просто люблю… Все, что мне надо – быть с тобой. Я готова простить все твои измены, и прощать их в будущем, только бы ты всегда возвращался ко мне… Андрюша…
Кира переступила через себя и за весь день ни разу ему не позвонила. Нет, этой ошибки она больше не совершит. Неправильно – да, совершенно неправильно вот так начинать семейную жизнь, но… Андрей очень серьезно относится к браку. Кира знала мужчин, которые к тридцати годам успели жениться и развестись уже по три-четыре раза. Они легко шли в ЗАГС, легко и разводились, но Андрей – не такой. Он потому так долго и не решался, что для него это – очень серьезный шаг. Может быть, он и Пушкаревой увлекся потому, что боялся совершить этот шаг… Просто для того, чтобы оттянуть…
А теперь он одумается. Только она, Кира, должна ему помочь. Ничего не требовать, ничего не просить. Раствориться в нем, в его делах и заботах, стать ему другом. Может быть, у них родится ребенок…
Ее размышления прервал звонок:
- Але! Жена? Ты меня ждешь? Ну, так я еду!
Кира быстро вскочила – мясо поставила в микроволновку, подкрасилась, переоделась. Новые духи с волнующим ароматом.
Пусть даже ничего не будет… Может, они просто посидят, поговорят… как раньше… Ведь когда-то они разговаривали, обсуждали планы… Это было до тех пор, пока он не сделал ей предложение. Потом… Потом она сама все испортила – начала за ним следить, устраивать истерики и скандалы, приставала с организацией свадьбы…
Нет, теперь все будет только так, как захочет он – она и слова против не скажет.
И он забудет Пушкареву, он вернется к ней.
На этот раз – навсегда.

Андрей, пошатываясь, вышел из бара, поймал такси, назвал адрес:
- Представляешь, - поделился он с шофером, - я сегодня женился!
Водитель покосился:
- Что-то Вы мало похожи на счастливого жениха…
- А кто сказал, что я – счастливый жених? Одна стерва женила меня на себе шантажом! Да так быстро, что я и опомниться не успел! Вот идиот! Мог бы как-нибудь отбрехаться, хотя бы время потянуть, а тут! Бах! И привет! Зарегистрирован брак! Представляешь!
Водила слегка очумело посмотрел на него:
- И что теперь?
- Теперь? Теперь еду к ней – устрою ей такую первую брачную ночь, что она ее на всю жизнь запомнит! Змея!
- Она что, беременна?
- Если бы!
- Так ты тогда поостерегись, чтоб не обрюхатить… А то еще хуже будет.
- Оп-па! Это ты молодец, я об этом не подумал! Так, давай куда-нибудь к аптеке завернем, запасусь средством, проверенным электроникой. Это ты молодец!

Тихонько бренькнул звонок…
Кира, волнуясь, как первоклассница, подбежала к дверям:
- Андрюша!
Он стоял перед ней пьяный, в расстегнутом пальто:
- Ну, привет, жена! Не ждала? А я приперся!

- Андрей… - Кире хотелось одновременно смеяться, плакать, обнять его и… ударить. Она не так все себе представляла, но он все-таки пришел, и это уже какая-то победа. Пусть пьяный, злой, ненавидящий, но – пришел!
Жданов скинул пальто прошел в комнату:
- О! Как романтично! Ужин при свечах! Цветочки! Платье-то белое что ж не надела? Гостей не пригласила? СашеНьку, Викусю, Шестикову? А?
- Андрей…
- Молчи, жена! – Андрей присел к столу, расковырял еду в тарелке, положил кусок мяса в рот, прожевал, - А что, вполне себе съедобно, надо же! Тогда я, с твоего позволения, поем – голодный, как черт. А виски-то у тебя есть?
Кира молча поставила на стол бутылку. Андрей открыл ее, налил себе, плеснул Кире:
- Ну, что, жена, садись, давай выпьем за начало семейной жизни… - он поглядел на стакан в руке, усмехнулся, залпом выпил, - вот так, значит…А скажи мне, дорогая, на кой это тебе надо? Ты ведь не этого ожидала, да? Или ты думала, что печать в паспорте – как волшебная палочка? Хоп – и вот он, прежний Андрюша Жданов, попрыгунчик и балбес, снова у твоих ног? Ты чего ждала, объясни мне?
- Андрей…
- Нет, погоди… - новоиспеченный муж снова выпил, закусил, налил, - Давай-ка, пока я еще способен хоть как-то соображать, договоримся о делах… Итак, какие у тебя гарантии, что документы не отправятся к твоему братцу?
- Я… я могу все отдать тебе… - насупленно произнесла Кира. Теперь она была готова на все, чтоб только заслужить его прощение.
- Даже так? – удивленно приподнял брови Андрей, - Замечательно! А где гарантии, что ты ничего ему не скажешь? Ведь один только намек – и он сам разыщет все, что надо, а?
- Я ничего не скажу! Если ты не станешь подавать на развод, то я ничего не скажу.
- Интересно. Допустим. А после?
- Что после?
- ЗимаЛетто выйдет из кризиса. Через полгода, через год, но выйдет. Что будет тогда?
- Тогда… - Кира чуть не плакала, но еще держала себя в руках. – тогда… делай, что хочешь…
- Да ну? Ты все продумала, да? Ну… хорошо… А как насчет моих условий?
- К-каких?
- Для начала – ты никому не говоришь об этой странной свадьбе.
- Но…
- Надеюсь, Викуся еще не знает?
- Нет, но…
- Ты – умная девочка! Ты никому не говоришь об этой свадьбе по крайней мере, до возвращения Кати.
- Но...
- Я с ней хочу поговорить сам. И учти, Кирюша, если ты мне наврала, и все о Кате и Малиновском – это ложь… Я тебе не завидую… Ты меня поняла?
- Но как ты узнаешь? – Кира начала паниковать.
- Не беспокойся. Узнаю.

Жданов снова выпил и вплотную занялся ужином. Кира молчала, он – тоже, то и дело прихлебывая из стакана и с улыбкой поглядывая на жену. У той замирало сердце от его улыбки, она боялась пошевелиться, только молилась про себя, чтоб все было хорошо. Что хорошо – она не знала: хорошо сейчас, через час или ночью. Или в ближайшие полгода. На дольше она загадывать просто боялась.
- Вкусно, между прочим, - пробормотал Андрей, - я бы даже сказал: очень вкусно. И даже – изумительно! Ты себя превзошла, честное слово!
Жданов с сожалением посмотрел на опустевшую тарелку:
- А еще есть?
- Да, конечно! – вскочила Кира, - сейчас! Я только подогрею, ладно?
- Я подожду… - Андрей откинулся в кресле. Красота-то какая! Бессловесная Кира, исполняющая его желания, это что-то! Надо было вот так жениться, чтоб посмотреть на это зрелище! Интересно, а Клочкова тоже такой может быть?
Он представил и захохотал.
Кира услышала его смех, ее настроение тоже поднялось – путь к сердцу мужчины лежит через желудок! Как верно это сказано! Она включила микроволновку, а сама украдкой наблюдала за Андреем. Его лицо было вполне довольным – он растянулся в кресле, с наслаждением потягивая виски; лицо не было злым или напряженным… Таким она его знала, помнила. Нет, это, конечно, не состояние полного блаженства, но… состояние покоя.
Она слышала, как у него зазвонил телефон.
- Черт, - ругнулся Жданов, - неужели не выключил?
- Ро-о-о-омочка! Малиновский! Какими судьбами?! – с нотками издевки проговорил он.
Кира превратилась в слух.
- Что-о-о-о?.. Ах, Катенька звонила?!. Чудесно! Тебе звонила, да?… Беспокится! Ну, надо же! И тебе об этом сообщила?.. С ума сойти можно!… … … Значит так… Ты до меня не дозвонился. Меня нет, ясно? Ничего ей не говори… Да, позвоню сам… Нет, сегодня… Пьяный, да… В дрезину… Что делать? Спать буду – что еще?… Малиновский, а вот это – не твое собачье дело!.. Что-о-о-о? Это ты мне?… Ты мне еще угрожать будешь?.. Слушай, ты, Ромео! Я в твою постель не лезу, и ты в мою тоже нос не засовывай!.. Да, вот так!.. С кем хочу, с тем спать и буду, тебя забыл спросить!… Малина… Слушай меня сюда… Если ты… хоть слово Кате ляпнешь, я тебя закопаю, понятно?! Все, отбой, спокойных снов!

Малиновского он послал – это хорошо. И с Пушкаревой не хочет разговаривать – это тоже хорошо. Но все равно, как-то неспокойно было Кире от этого разговора… Она выждала несколько минут и зашла в комнату с тарелкой в руке:
- Андрюша, вот… Будешь?
Жданов посмотрел на нее так, будто вот-вот ударит; она сжалась под его взглядом.
- Буду, - буркнул, - И еще кофе горячий.
- Да, сейчас…
- Уписаться можно… - произнес ей вслед Жданов. Он вдохновенно принялся за еду.
Кира принесла кофе, Андрей поблагодарил. Доел, взялся за кофе. Кира стояла около дверей, как покорная восточная жена. Андрей хмыкнул:
- Кирюша, если ты жаждешь брачной ночи, то можешь ложиться.
- Я подожду…
- Ложись.
- Но…
- Ложись, я сказал. Как говорится – быстро-быстро, сама-сама. До отправления поезда осталось пять минут.
- Но…
- НО! – воскликнул Андрей, подняв палец, - Если не хочешь, то, конечно…
- Я хочу… - покраснела Кира.
- Тогда, в чем дело? Чего ломаешься? Или ты решила изобразить из себя непорочную девочку? Неинтересно…
Кира не знала – что делать. Он так грубо и цинично отправлял ее в постель… Что он задумал? Но… она так соскучилась по нему, от его пронизывающего взгляда мурашки начинали бегать по коже, и огонь вожделения охватывал все тело.
Закусив губу, Кира направилась к кровати и резко сдернула покрывало. Что ж, если уж так вышло, то она использует ситуацию себе во благо. И, не сводя глаз с Андрея, она начала медленно раздеваться.
Лицо Андрея выражало интерес, глаза блестели. Впрочем, он столько выпил, что блеск глаз, в любом случае, не был бы удивительным.
Блузка отлетела в сторону мужа; хищно усмехнувшись, Андрей поднял кружевную тряпочку; играясь, поднес ее к губам. С раздевающейся Киры он не сводил взгляда…
И вот она легла.
Андрей поднялся.
Кира лежала перед ним обнаженная, ее улыбка была призывной и жалкой одновременно.


Не раздеваясь, Андрей встал коленями на постель, наклонился над Кирой, приблизил губы к ее губам; Кира выгнулась ему навстречу, но он тут же отстранился, помотав головой. Тогда Кира попыталась расстегнуть рубашку, но, в ответ на это, Андрей выпрямился.
Стоя над ней на коленях, он внимательно рассматривал ее таким взглядом, что хотелось спрятаться. Кира никак не могла понять – какую игру он затеял, что собирается делать… Из кармана Андрей извлек презерватив, надорвал упаковку, бросил рядом.
- Это зачем?
- Затем, чтоб потом случайно не завелись дети.
- Но я…
- Извини, дорогая, но теперь я тебе почему-то не верю… Не знаешь – почему?
- Я…
- Не нужно… Скажи… Ты меня любишь?
- Да…
- Ты не так скажи… Вот перед тобой любимый муж… Ну… Разбуди в его сердце пожар любви, может, получится?
- Андрей… Андрюша…
- Я жду.
- Я люблю тебя! – на глазах Киры появились слезы.
- Уже лучше. Почти верю.
- Андрюш… люблю тебя очень… хочу…
- Отлично!
Жданов расстегнул брючный ремень.
Кира замерла:
- Т.ты… ты даже не разденешься?
- Не беспокойся, то, что нужно, сниму. И то, что нужно – надену. А дальше – от тебя зависит. Или ты уже меня не любишь? – он провел пальцем по ее щеке, - и не хочешь?..
Его рука небрежно проскользила по плечу, переместилась на живот, не касаясь груди, вновь поднялась к лицу… Кончиком пальцев он очертил линию рта, наклонился и… снова затормозил губы в миллиметре от ее губ:
- Хочешь? – горячим шепотом спросил он.
- Да… - пытаясь поймать его губы и стараясь не обращать внимания на стойкий запах виски, ответила она.
- Тогда – что тебе не нравится? Скажи…
- Все… Все нравится…
- Ска-а-азочно… Значит, ты ни о чем не пожалеешь? Точно?
- Да…
- А если тебе не понравится? Если это будет не так, как ты привыкла, а? Если я буду груб и жесток? Ты все равно хочешь?
- Да…
Андрей хмыкнул. Он быстро заскользил кончиком языка по ее телу – поддразнивая и останавливаясь то тут, то там: по шее, ключицам, по животу, спустился чуть ниже пупка и резко остановился, когда Кира нервно вздохнула.

**
- Тебе нравится?
- Д-да… Продолжай… Не останавливайся…
Андрей кивнул. Он распрямился, расстегнул брюки… Резким движением спустил все, обнажившись. Кира, округлив глаза, охнула.
Жданов посмотрел туда, куда был устремлен ее взгляд, полный ужаса.
- Что такое? – спросил самым нежным тоном, на который только был способен, - Ах!
Опустил руку, приподнял то, что должно было стоять, но – увы! – даже не пыталось.
- Как-кой кошмар! Сударыня! Вас обманули! Вам подсунули бракованный товар! Ваш муж – импотент! Даже получасовое лицезрение прекрасного обнаженного тела молодой жены не прибавили ему мужской силы. Кошмар! Правда? - он застегнул брюки, усмехнулся, - Извини, дорогая, я сделал все, что мог!
Посмотрел на нее, чуть склонив голову к плечу, улыбнулся, провел ладонью по ее груди и больно ущипнул за сосок:
- Знаешь… после нее… не впечатляет… у нее во-о-о-от такая, он очертил руками, - грудь. Мечта!
После этих слов встал, поправил пиджак, не торопясь, допил виски:
- Спасибо за ужин, дорогая.
Сходил в прихожую, вернулся, застегивая пальто:
- Моя машина у ЗимаЛетто?
Кира, натянув на себя покрывало, свернулась комочком. Она не ответила.
- А спать с тобой… Если и буду… То только тогда, когда в моей жизни не будет Кати. Пока, женушка, не скучай!
Дверь хлопнула.
Кира зарыдала в голос:
- Не-на-ви-жу! Ненавижу тебя, Жданов!

_________________
Все будет. Но не сразу...

БРАВО ЖДАНОВ
УМНИЧКА
Ах какая прелесть то
Отшил
Отмутузил
Возбудил и бросил-классно
Просто Жданов-ноу хау ё

Спасибо Нед
Я буду ждать проды и надеятся на лучьшее
Что там будут все счастливы
А Кира останется в пролете
Спасибчки тебе

_________________

Дрогнет Запад, и дрогнет Восток.
Сила, Сила в Руке.
Девять Звезд - Синий Цветок,
Синий Цветок на Клинке.

Ах! Клааааааааас! Так ее! Еще! еще! Мало, Недусь, такой вот идиотке, мало! Молодчина Ждан! ДОБИТЬ надо ДУУУУУУУУРУ!
СПАСИБО Недочка! Классная продка! Горжуся тобой! Канеш, понимаю, что до счастья далеко, но..... хотся СЧАСТЬЯ!

_________________
Ляг, поспи и все пройдет!

Катюшка, Alexa - СПАСИБ!!!

Глава 26

Андрей добрался домой абсолютно опустошенным, измочаленным как физически, так и нравственно. Какое чудо спасло его от непоправимого поступка? Сначала он ведь действительно хотел поиметь Киру с особым цинизмом, так, чтоб ей никогда больше не захотелось близости с ним; и только потом, когда он разглядывал ее холеное красивое тело, он понял, что волнует она его не больше, чем кукла Барби, выставленная на витрине магазина. Какое счастье, что его тело, душа, сердце, разум, подсознание – что еще там? – не позволили ему совершить того, о чем он сожалел бы до конца своих дней. Безумные дни и ночи с Катей настроили его на другую волну…
Да, он совершил сегодня ошибку, согласившись расписаться с Кирой, но гораздо более страшной была бы близость с ней – пусть даже без малейшего удовольствия для себя, а продиктованная местью. Вот этого Катя не простила бы никогда…
Катя!
Черт, Катя!
А если Кира соврала? Если Катя не изменяла? Малиновский провожал ее? Но они в последнее время подружились, и тогда, когда он, Жданов, обижал Катю, на помощь ей всегда приходил Ромка.
К кому, как не к нему, пошла бы Катя, услышав в новогоднюю ночь то, что услышала?
Но…
К черту – но! Если Катя виновата – это одно. А если - нет? Тогда виноват будет он! И виноват кругом, без какого-либо оправдания!
Андрей достал телефон. Чтоб не расстраивать себя, не стал даже смотреть входящие, а просто отправил ей записку:
«Прости, сел аккумулятор, только что приехал домой. Очень устал, ложусь спать. Люблю тебя безумно»
Все.
Закрыл глаза.
Уснуть, конечно, не мог – не мог просто так уйти от этого ужасного дня. Он обнял подушку, уткнулся в нее, представив Катю, зашептал, рассказывая, оправдываясь, и винясь:
- Катенька! Ну, почему же я такой глупый? Мне даже обвинять некого – я сам наворотил столько, что мне страшно вспоминать… Я сам виноват в том, что давал Кире надежду; ведь, на самом деле, если бы я не любил так тебя, этот брак не был бы таким уж страшным для меня… Да и – что там говорить, я ведь сам собирался на ней жениться: парой месяцев раньше – парой месяцев позже… Какая разница? Катенька, Катенька моя! Но только сегодня я понял окончательно, насколько ты дорога мне, как я боюсь тебя потерять… У меня снесло голову от ревности… Это ведь неправда, Катенька, да? Ты ведь любишь меня? Я не верю, не верю, что люди могут так притворяться… Если бы меня хладнокровно обманывали, просто обманывали, я бы... я бы что-то заподозрил... но я чувствовал, что... я чувствовал, что ты любишь меня... Я могу поспорить – ты была со мной искренней… Это любовь. Да, любовь… Мне всегда казалось, что мы чувствуем одинаково… Кать…
Мне страшно представить теперь – что будет, когда ты обо всем узнаешь… Кать… Прости меня… Ты сможешь меня простить, Катя? Я – дурак, я – идиот… Катенька… Я бы все отдал за то, чтоб только ты меня любила… Мне больше ничего не надо в этой жизни – только ты, только твоя любовь, Ка-а-атя…

Кира на работу не пошла. Она вообще не могла никого ни видеть, ни слышать – лежала, клубочком свернувшись под одеялом, даже слезы уже кончились.
Чем же она прогневила судьбу, что судьба так с ней обошлась?
… ей двадцать семь лет
Она еще недурна, и не ее вина, что все время с кем-то и все время одна.
И маленький столик, и прожженный диван, он заходил вчера, но было здорово пьян,
Он снова тянет время, кончается год, а ведь еще пара лет - и никто не возьмет…

Малиновский не мог найти Жданова. Он ничего не понимал: Киры нет, Жданова – нет, банкиры с утра оборвали телефон, Катя где-то вне зоны доступа – что происходит?
Его все дергали, что-то спрашивали, что-то хотели; он вертелся как уж на сковородке, подумывая о том, чтоб и самому свалить куда-нибудь в тихое местечко, отключить телефон, и пусть все идут лесом, родившись ночью – почему он должен за всех отвечать? Он, конечно, акционер, но всего лишь миноритарный – и никому ничего не должен, тем более – вот так, когда его кинули под танк без всяких объяснений.
Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва! Позади Ромки было ЗимаЛетто, в котором, как оказалось, каждый день возникали проблемы, справиться с которыми мог только президент или ИО. ИО Рома оказался случайно, что, впрочем, никого не интересовало – толпы непонятного народа тянулись к нему, как ходоки к Ленину, и всем чего-то надо, надо, надо!
В конце концов, Малиновский, взвыв, спрятался в катиной каморке, настрого приказав Шурочке ни с кем, кроме Жданова и Катерины не соединять, а остальным говорить, что он на встрече с поставщиками.
- А остальные? – спросила Шурочка?
- Сказал бы я! Но твердо я знаю только одно – Катя в Праге.
- Роман Дмитрич… а… может, Андрей Палыч и Кира Юрьевна помирились…
- … и в связи с этим отсутствуют? – ехидно перебил Рома, - Нет, Шурочка, Андрей Палыч, скорее, женится на австралийском тайпане, чем помирится с Кирой Юрьевной.
- А кто это – тайпан?
- Тайпан – это самая ядовитая змея на Земле, за один укус она может убить 100 взрослых людей или 250 тысяч мышей.
- Ой!
- Вот Вам и «ой», Шурочка! А Вы говорите – помирились.

Катя возвращалась в гостиницу с переговоров – это уже третья встреча: и все, как одна, успешные. Жаль, конечно, что не было Жданова – не то, чтобы она одна не в состоянии была провести переговоры, просто, вдвоем легче, да и – Андрей знает о коллекции все-таки побольше, чем она.
Мысленно она обращалась к Андрею – спрашивая: что вчера было? Сердце у нее как-то неспокойно стукало со вчерашнего утра; ей казалось, что с ним случилось нечто очень нехорошее, к вечеру ей самой уже стало так плохо, будто она душой попала под каток.
В голову лезла всякая чушь – он опять загулял? В это верить не хотелось, но… он всегда гулял. Почему она решила, что сейчас все изменится? Наверное, и Кире он поначалу не изменял. И Кира тоже верила, что он стал другим, а потом…
Ох, как не хотелось этого «потом».
Поздно вечером от него пришло сообщение; Катя обрадовалась, от сердца отлегло, но через полчаса она поняла, что не верит. Слишком много «почему?» - «Почему прямо так уж весь день не было связи?», «Почему не позвонил, а только послал сообщение?», «Почему весь день не давал о себе знать даже Малиновскому?»
Мерзкие «почему?» преследовали и сегодня; на переговорах она отвлеклась, а сейчас вопросы вернулись, и думалось опять об ужасном…

А Жданову ничего не думалось – он буквально летел по тротуару, полы пальто развевались на ветру, прохожие шарахались, а он не обращал ни на кого внимания.

Катя, задумавшись, со всего размаху ткнулась в грудь какому-то мужчине.
- Ой, простите! – вскрикнула она, но вместо того, чтобы тоже извиниться или обругать, мужчина вдруг крепко обнял ее.
- Это еще что такое?! – автоматически возмутилась Катя, но аромат знакомого парфюма уже подсказал: кто этот наглец.
- Жданов? – вопль изумления, казалось, перекрыл шум автомобилей, - Ты что здесь делаешь?
- Я соскучился, - прошептал он, покрывая поцелуями ее лицо, - Кать, ты даже не представляешь: как я соскучился!
- Представляю… - ответила она, не веря в реальность происходящего.
- Ты что сейчас делаешь?
- Возвращаюсь с переговоров.
- Все хорошо?
- Да.
- А в ближайшие три-четыре часа?
- Следующая встреча вечером.
- Пойдем?
Ей не надо было спрашивать – куда. Конечно, ее Жданов, ее сумасшедший, вечно озабоченный Жданов имел ввиду, конечно, не вечернюю встречу с покупателями, а уютный номер отеля, в котором она остановилась.
И он, разумеется, увлек бы Катюшу в койку с самого порога, если бы она твердо не настояла на том, что они должны заказать обед:
- Я не знаю – как ты, но я с утра только пару чашек кофе выпила, и без обеда не буду даже разговаривать.
- Хорошо, солнышко, как скажешь! Хотя, если бы ты не напоминала, рядом с тобой вообще перестал бы есть.
- Верю!

Когда, принесли обед, Андрей был в душе; Катя закрыла за официантом дверь, немного подумав, разделась, и скользнула в ванную.

Мускулистое тело Андрея всегда приводило ее в возбуждение… Он не видел Катю – защурив глаза, он намыливал голову; вода стекала по его блестящей коже, с которой, казалось, никогда не сходил загар. Катя на миг перестала дышать от открывшегося зрелища, «красив, как Аполлон» - мелькнуло глупое сравнение. Глупое – потому что никто не видел оригинал этого самого Аполлона, а вот Жданов под блестящими струями воды выглядел так, что сердце, вздрогнув, пошло вразнос, а низ живота запылал нестерпимым желанием, требуя его немедленного удовлетворения.
Фыркнув, Андрей провел пальцами по глазам, освобождая их от влаги и замер, увидев Катю. Да… посмотрела бы Кира на своего горе-мужа импотента… Это все ей бы совершенно не понравилось, ибо мужской силы в данный момент у него было явно с переизбытком, что наблюдалось Катей с восхищением.
Андрей улыбнулся и, протянув ей руку, помог забраться под душ. Катя немедленно прижалась к нему, обнимая так крепко, будто хотела удостовериться, что все это – не сон и не галлюцинация.

Они лежали на не слишком широкой кровати, Катя выводила фигурки на груди Андрея; ее пальчики то дразняще прикасались к коже, то процарапывали черточки, то просто поглаживали его.
Жданов хотел ей все рассказать, и – не мог. Не знал – как начать. Сказать после только что утихшей бури нежной страсти «Знаешь, дорогая, я вчера женился»? Или как? «Ты только не волнуйся, но я вчера расписался с Кирой». Или так – «Ты только ничего не подумай, я теперь женат». Или – «Я женился на Кире, но это не то, что ты подумала». Как?
Он вдруг понял, что не может рассказать. Пусть бы она спросила…

Катя, совершенно растаявшая в его объятиях, все-таки помнила, что она хотела спросить о вчерашнем дне, но как это сделать так, чтоб он не подумал – будто у нее какие-то подозрения. О банкирах она уже узнавала – еще пока добирались до номера, а теперь что? «Почему был отключен телефон»? Но он же в сообщении написал, что сел аккумулятор.
Беспечно и как бы между прочим: «Как прошел вчерашний день»? Беспечно не получится… «Что ты без меня делал»? Это вообще уже в духе Клочковой. «Я тревожилась за тебя вчера»? Это как Кира… Никак. Получается, что, если он сам не скажет, то не спросить никак. А он не торопится говорить… Значит, или он написал правду или… или он был с другой женщиной, и тогда правды она не узнает… А спрашивать – только хуже, он ведь соврет… Будет изворачиваться, ненавидя за это и себя, и ее.

Ну, почему она ничего не спросит о вчерашнем дне? Неужели ее совсем не волнует то, что я пропал со связи? Ей все равно? Она притворяется? Не может быть, что притворяется – она была рада, голову могу дать на отсечение, что рада – почему же ничего не спрашивает? Кира давно бы уже всю душу вытрясла и скандал устроила…
Если бы она просто спросила – как прошел вчерашний день, я бы тут же, сразу, все бы ей рассказал… Я уверен – она поняла бы, а если бы начала обижаться, то я бы сразу сгреб ее в охапку и любил бы так, чтоб она обо всех обидах и думать забыла, чтоб поняла – мне не нужны другие женщины, а, тем более – мне не нужна Кира.

Если бы он просто спросил – как прошел вчерашний день, ведь я не занималась переговорами с утра до ночи… Спросил бы – ходила ли я куда-нибудь… А я бы сказала, что совсем не знаю города и боюсь заблудиться, поэтому вечер просидела в номере… вспоминая его… и потом бы уже спросила про вчера…

Я так и не могу понять – что такого в Кате, что меня тянет к ней будто магнитом, будто ворожбой… это совсем не обычное влечение, это не просто влечение, это что-то такое, чего я не знаю… любовь… да, наверное… любовь… если это как-то называется, то это – любовь… папа сказал, чтоб я подумал, прежде чем обнадеживать… А теперь стало еще страшнее – все из-за Киры. Как было хорошо, когда Кира уехала – никаких проблем…

Сердце замирает. Укатилось куда-то в пятку - там постукивает, а здесь вместо сердца какое-то море огня… Кошмар какой, я снова его хочу… озабоченность – это, наверное, заразно…

Катя проехалась ладошкой по животу, а потом медленно-медленно - ниже.
Его плоть немедленно отозвалась на легкое прикосновение, а сам Андрей, закрыв глаза, слегка застонал, надеясь, что эта ласка продлится; просить – не смел, но очень хотелось…

Просить не пришлось – Катя сама, осмелев, усилила давление ладони, проявив неожиданную даже для себя изобретательность, да так, что уже пару минут спустя, Андрей всерьез начал опасаться чересчур быстрого окончания сладкой пытки.
- Ка-ать…
- Тебе не нравится? – остановившись, испуганно спросила Катя. Господи, какая она дура! Начиталась книжек и решила, что уже все знает - все умеет, а ведь в этих книжках – во всех! – чуть ли не жирным шрифтом (размером 24) написано, что орган сей – чрезвычайно нежный, что очень даже просто причинить боль – да такую, что обладатель органа запросто может потерять не только сиюминутное желание, но и желание вообще. Или – в частности: с особой, боль причинившей.
Он просто вежливый и не хочет ее огрочать – терпел вот, терпел, да и не выдержал больше.
А она-то думала – удивить Андрея, заставить его трепетать, метаться и сгорать от желания. Конечно, он такой опытный, а она – наивная неумеха; но как? где набраться опыта? Хоть покупай фаллоимитатор и тренируйся с ним, честное слово! Кира-то, конечно, все умела… она не тряслась от страха… и не смущалась так жестоко…
Еще бы не смущаться! Господи, видел бы ее сейчас папа – убил бы! Застрелил из дробовика дяди Володи, с которым они на утиную охоту ходили. Заряженного, естественно, солью – чтобы смерть была долгой и мучительной…
Все-все-все! Больше никаких экспериментов! Разделась – легла – приняла позу, заданную партнером. Шаг вправо – шаг влево: расстрел. Все нововведения – исключительно по желанию партнера и под его чутким руководством.
- Иди сюда… - от Андрея не ускользнуло, что Катя расстроилась.
И он притянул ее к себе, осторожно устроив сверху. Он хотел ей еще сказать, что она – умница, и ему было очень хорошо, но жар ее тела, а еще в большей мере – обзор бюста, напрочь вышибли из его травмированных чувствами мозгов остатки мыслей, а поэтому он потянулся губами к ее груди, прошептав лишь:
- Какая ты красивая, Катя…


Если бы не Катя, они бы и на встречу непременно опоздали, но для этой девушки общественное всегда превалировало над личным; поэтому внутренний будильничек сработал четко – за час до назначенного времени она, вынырнув из пьнящего океана чувственной неги, отстранилась от Андрея – в очередной раз передохнувшего и в очередной раз готового продолжить упоительный разговор тел.
- Андрюша, все, милый, нам пора!
- Куда? – возмутился Жданов, удерживая за руку Катю, уже собирающуюся ускользнуть с ложа.
- На встречу! Ты уже забыл? Мы не дома, а в Праге, и здесь я не отдыхаю, а работаю.
- Угу, - Андрей провел рукой по ее бедру, - давай продолжить работать прямо здесь…
- Жданов!
- Ка-а-ать… Я не хочу никуда идти!
- Тогда – оставайся. Я быстренько все улажу и вернусь.
- Ну, уж нет! Еще не хватало, чтоб я собственными руками отдал тебя на растерзание империалистам!
- Отдал же! Три встречи уже позади!
- Очень жаль, что отдал! Мне нужно было сразу поехать вместе с тобой! – сказал и сразу вспомнил о неприятном. Да… Если бы он поехал вместе с Катей – ничего бы не было! Женитьбы, Киры… Ох, нет, он сейчас не будет вспоминать о Кире, все неприятное оставит на завтра, а сегодня – только Катя, только их чувства, только неземное блаженство, которое их ждет сразу после встречи.

_________________
Все будет. Но не сразу...

Для счастье многого не надо
Всего лищь кусочек прод от Недо
Спасибо сонц
Прям

_________________

Дрогнет Запад, и дрогнет Восток.
Сила, Сила в Руке.
Девять Звезд - Синий Цветок,
Синий Цветок на Клинке.

Недочка, дорогая! Твои эротические сценки - прям чудо какое-то! Чес слово! После них - с разбегу в койку хочется прыгать! ха-ха-ах ГЫЫЫЫЫЫЫЫЫ!
А что? Слабо Катьку в сексшоп отправить? Тэкс. Надо срочно Малине идейку подбросить - пусть подарит Катюхе "агрегат"! Гы-гы-гЫЫЫЫЫЫ!
УМНИЧКА!
Ну неужто и у тебя Ждан не поумнеет?! Мож объяснится ужо, а?
Или он так про между прочим все Катюше сообщит - в коротких передышках между сексзабегами на короткие дистанции?

_________________
Ляг, поспи и все пройдет!