|
Глава 12
Поговори со мной, родная…
Резкая боль полоснула острой бритвой по сердцу. Прошлое, так тщательно загнанное в самый отдаленный уголок сознания, накрыло ураганной волной. Нет, девушка никак не связала это щемящее, до дрожи, «Катенька» и теплое, такое родное прикосновение с Андреем, с далеким Андреем и из далекой Москвы. Нет, даже самая шальная мысль о том, что он может быть с ней рядом похоронена заживо, выплакана потоками слез, вытравлена, выжжена. Поначалу она его… Как же она его ждала… Злилась на себя, на него, ненавидела и любила… и ждала, надеялась на какое-то несбыточное чудо… Надеялся, что он любит и ищет, и, конечно, обязательно найдет… Она вздрагивала, как пугливая птичка от любого телефонного звонка, каждый раз надеясь услышать в трубке его голос, бежала первая открывать дверь, а вдруг на пороге он…Длинными бессонными ночами, рыдая в подушку, она представляла, как Андрей позвонит или придет, что скажет... «Ведь так врать нельзя!» - на долгие, томительные месяцы ожидания стало ее стимулом жить… Но он не шел, не искал свою Катеньку... Надежда сменилась отчаяньем, отчаянье – болью… Страшная черная безнадега поглощала душу и тело, сковывало сердце, превращая его в обыкновенный механизм для перекачивания крови. Катя менялась, менялась ее жизнь, вот-вот должно было появиться на свет маленькое чудо... И именно это давало крошечную надежду в этой полной неизвестности… Еще когда Пушкаревы переезжали Катерина попросила свою «фею» Юлиану помочь ей забыть Андрея Жданова раз и навсегда, попросив ее ни при каких обстоятельства ничего не говорить про него, как бы она сама этого не просила. И Юлианочка, умница-разумница Юлианочка сдержало свое слово. На все просьбы ответ был лаконично прост: «Я больше не работаю с Zimaletto. Катя, понимала, что это ложь во спасение… Но что поделаешь, она сама просила… Как говориться, вырыла яму собственными руками… Коля тоже молчал, как партизан: гнев Валерия Сергеевича был более весомый аргумент, чем все стенания старой подруги… Почему же она не позвонила? А она звонила… И не раз и не два, но трубку неизменно снимала девушка с мелодичным, приятным голосом… Но не он… От такого информационного голода, Катерина в конец извелась, слезы кончились, боль притупилась… Она стала собирать все заметки, заметочки, статейки и статьищи о любимом. Но как-будто все сговорились: пресса все меньше и меньше стала писать об Андрее Жданове. Кира, Павел Олегович, Александр, Милко, кто угодно, но только не он… Такое впечатление, что его стерли с лица земли… Это было слишком! Она решилась, вопреки всем и вся, решилась: «Рожу и поеду в Москву! И будь, что будет!» Неопределенность душила ее. В конце концов, он имеет право знать! До родов остались считанные дни, когда маленькая затхлая желтая газетенка развеяла в пыль жалкие остатки ее надежды... Его фото… Вот он с Кирой, нежно обнимая за талию, такой счастливый, немного похудевший... Вот они целуются, так робко, едва касаясь... А вот Кирочка, со слегка округлившемся животиком, как она прекрасна в своем материнстве... И статейка: «…Андрей Жданов снова вернулся на пост президента… Слухи об отмене брака одной из самых красивых пар Москвы сильно преувеличены, нам доподлинно известно это из первоисточника… Андрей Павлович не только любящий муж, но будущий счастливый отец семейства…» Она прочитала сотню, нет тысячи раз… Но ни одна буковка не изменилась… Вот и все! Все фигуры расставлены. Подле Андрея Жданова ей и ее малышу нет места! И это факт! Часть ее умерла безвозвратно, похоронив под обломками наивную, доверчивую девушку с израненной душой и разбитым сердце. Осталась деловая женщина и любящая мать... И только... Не думать, не сметь думать... Забыть и не ворошить... Только работа, только дочка... Для всех она стала преуспевающей, уверенной в себе леди, хозяйкой своей судьбы... И только подушка знала, что прячется за этим блестящим фасадом, и чего ей это стоит...
И тут это «Катенька»… Много дней она копила в себе эту боль, а тут еще усталость и воспоминания… Плечи вздрогнули, и слезы хлынули горячими солеными струями по щекам, а вместе с ними потекли реки боли и одиночества…
Андрей стоял рядом, сердце его сжималось, а в горле застыл ком отчаянья. Наверно, он отдал бы все на свете, чтоб осушить эти слезы, забрать эту боль… Мужчина ласково провел рукой по шелковистым волосам:
- Катенька, что вы, не надо плакать! У вас обязательно все будет хорошо!
Она, не сдерживаясь всхлипывала, давая волю своим эмоциям:
- Я больше не могу! Я устала!
- Катюша, вы такая хрупкая, такая ранимая женщина, а взвалили на свои плечи больше, чем заправский мужик! Надо себя поберечь! – Андрей гладил ее по волосам, как маленькую рыдающую малютку, или сжимал нежно плечи, давая возможность хоть немного снять напряжение.
- Я устала не от работы! – Катя подняла заплаканное лицо, шмыгнула носом, - Я думаю вы меня поймете, как никто другой: я устала от одиночества…
У Андрея внутри все сжалось. Его персональный набат забил тревогу. Он сел напротив любимой на стул и взял ее руку в свою широкую ладонь:
- Да, я вас очень хорошо понимаю! Одиночество - страшная, уничтожающая штука. Но вы не одна. У вас есть родители, Лерочка. Это же такое чудо!? Меня бог лишил и этой радости…
- Конечно, вы правы! Но знаете, как хочется самого обыкновенного женского счастья!? – Катя тяжело вздохнула, взяла салфетку со стола промокнула вновь набежавшие соленые капли, - Знаете, придешь иногда домой, Лера уже спит, родители тоже, и ты – одна, совсем одна... Некому сказать тебе «Привет, любимая!», никто не поцелует и не спросит «Как дела?», некому поплакаться в «жилетку» или рассказать об удачном контракте... Родители - это родители, а хочется… Да и дочке нужен отец….
Андрей весь напрягся: «Катюша, а я- то кто!? Я ведь согласен и отцом и нянькой…» Мужчина свободную руку с силой сжал в кулак, да так что хрустнули фаланги:
- Но вроде у малышки есть отец? Или он из этих, который «нам татарам не рожать»?
- Не смейте! – Женщина резко вскинула голову и одарила няню таким взглядом, - Андрей не такой! – снова опустила глаза, голос стал какой-то тихий и обреченный, - Андрей замечательный… Нет, он - не идеал, такой же человек и так же совершает ошибки… Только мы слишком разные, дети параллельных миров… - Катя печально улыбнулась,
-То ли я с тобой осталась,
То ли ты ушел со мной,
Но оно не состоялось,
Разлученье, ангел мой!
- Но это не повод! Сколько существует примеров… - Андрею был так растерян, он совсем не знал что делать, чувствовал, что надвигается катастрофа, но как ее остановить…
- Это не мой случай! – отрезала Катерина, - Что было, то было… и прошло! У него своя жизнь, у меня - своя! И точка!
«Господи, что же делать? Что значит точка? Что значит своя?» - мысли толкались, роились в голове Жданова, не находя ни ответов, ни выхода:
- Катенька, а как же любовь?
- Какая любовь? – лицо девушки искривила болезненная усмешка, - Это в сказках любовь, а в жизни одна сплошная проза, сотканная из банальных обязанностей, обстоятельств и мнения общества. Есть мужчина и женщина, которых связывают те или иные причины. Иногда везет, и случается чудо… Вот только у него странное свойство, оно ни когда не заходит к тебе, всегда к кому-то…
Андрей больше не мог просто сидеть. Нервы взвинчены до предела. Когда его Катенька стала такой циничной? Или это он ее такой сделал? Мужчина сделал пару шагов по кухне:
- Катя, вы не правы! Если отец Леры вас чем-то…
- Он здесь ни причем! – перебила Катерина Андриану Павловну, - Да, Андрей преподал мне хороший урок, но подарил и много счастья. Я благодарна ему, но надо жить дальше… - Катерина встала и поставила чайник, - Хотите чаю?
- Да, если можно!
Хоть чаю, хоть кофе ему нужна передышка. Да, его девочка изменилась, и не только внешне, что-то надломилось в ней, и виноват он. Только он, его легкомысленность, трусость, слепота, да не важно что. Значит, и исправлять ему, но как? В голове сплошной бардак. Раскрыться, признаться!? Но нужна ли ей его любовь? Молчать дальше? И что? Чем это поможет? Где найти слова? А может? Страшная догадка поразила Андрея, больно вонзившись острой иглой в самое сердце: «А если у нее другой?»
Все это время, пока Жданов метался по закоулкам своих мыслей, висела скорбная тишина. Когда в голову к мужчине забрела светлая мысль, Катерина успела налить чай и поставить на стол две дымящиеся чашки и плошку с конфетами.
- Ну да бог ты с ним, с этим Андреем! – Жданов сел за стол и сделал малюсенький глоток чаю, стараясь изобразить самый невозмутимый вид. Даже выдавил подобие улыбки, - Вы ведь красивая женщина, неужели за все это время никто не смог завоевать ваше сердце?
Вот кто бы только его собственное сердце уговорил та сильно не биться, тем более в таком бешеном ритме. Секунды до ответа показались вечностью.
- Нет отчего же, находились смельчаки, но… Сначала ни о ком думать не хотела, ни чего не замечала, потом было не до того, сами понимаете грудной ребенок, тут не до романов… А сейчас!? Я раб своей работы… Но, рано или поздно, даже такому трудоголику, как я, хочется элементарных человеческих отношений, в конце концов банального секса. Я ведь женщина, а не полено?!
- Катенька, но как без любви? Это же порнуха какая-та!? – Андрея охватила паника, все его усилия шли прахом, а ситуация совсем выходила из-под контроля. Да, она и не была никогда под контролем. От одной мысли, что его девочку будет лапать какой-то гад, у мужчины все внутри сворачивалось в тугой тошнотворный узел, порождая отчаянную ярость и желание кого-нибудь порвать. Да ладно бы она этого «гада» любила, может тогда Андрей смог бы хоть как-то смириться с этим, но вот так, только потому, что устала… Абсурд какой-то!
- Что вы себе позволяете, Андриана Павловна!? – Катерина бросила на даму гневный, полный решимости взгляд, - Это моя жизнь, и я вольна делать с ней, что захочу и когда захочу!
- Да-да, конечно! Но девочка… - Андрей уцепился за последнюю спасительную соломинку…
- Именно о ней я думаю в первую очередь. Девочке нужна полноценная семья, мужчина, который будет заботиться о ней, как отец…
От слов «как отец» Андрея передернуло. Ух, как он сейчас был зол: Катерина, конечно, здорово изменилась, но ее ослиное, врожденное упрямство осталось незыблемо, и бороться с ним все так же невозможно. Хоть кол на голове чеши! «Ладно, пойдем другим путем!» - Жданов решил продемонстрировать всю абсурдность ее решения на практике, в надежде, что хоть это заставит ее одуматься:
- Вы меня, конечно, извините, Екатерина Валерьевна, - мелодичный голос мадам Жуковой наполнился сарказмом, а уголки губ тронула ироническая улыбка, - И как вы собираетесь искать этого, с позволения сказать, отца? Положитесь на волю случая, тыкнете пальцем в брачное объявление? В кого попадете тот и хорош?
- Не ерничайте! Я не столь безрассудна! – Катерина внимательно посмотрела на няню, и вдруг вся обмякла, села за стол и опустив глаза, продолжила. - Простите, я понимаю вашу неприклоность, вы не позволили себе разменивать по пустякам: или все или ничего, но я не так сильна и мне не хватает мужской поддержки...
- Не извиняйтесь, я тоже не святая! - грустно улыбнулся мадам Жукова, – Вы же много обо мне знаете… И то, что я одна, конечно, мой выбор, так сказать мое решение… Но разве кто-то виноват, что я по глупости или по другой какой причине, всегда делаю людям больно, особенно тем, которые меня любили или хотя бы пытались. Так зачем же все время наступать на одни и те же грабли? Вот и живу одна, никому не делаю больно, никого не трогаю… Ушла бы в монастырь… - Андриана Павловна пожала плечами, мол так вышло, а про себя подумала: «Да кто ж меня в женский монастырь возьмет…».- Ну, всё, не будем больше обо мне! Так значит, у вас кто-то есть? – перевел стрелки в нужное русло Андрей, а сам молился, скажи «нет». Но увы! Фортуна отвернулась…
- Да! – Катя улыбнулась, но было что-то неестественно грустное в этой улыбке, - Он работает в одной фирме, с которой мы сотрудничаем уже год. Миленький такой мужчинка…
От этих слов Андрею стало дурно: «Хорошенькая характеристика, Катенька! Мужчинка, да еще миленький, от одного этого тошнить начинает. Разве так говорят о любимом мужчине, ну или на худой конец, который нравиться?» А Катерина продолжала, вонзая новые и новые иглы в растерзанную душу Андрея:
- Он очень внимательный… Мы с ним пару раз в ресторан ходили, в театр… Слова красивые говорит… А главное: ему очень Лерочка нравиться, он даже усыновить ее готов…
«Что он готов? Да я… Да ему… Катерина, да что ж ты творишь!? Ребенок фальшь за версту чувствует, ей такая семья и даром не нужна. Ребенок должен расти ни только в полной семье, но там где царит любовь! А тут черте что выходит!» Внутри все кипело и шипело, но что делать? Тут с горяча решать нельзя, надо все обдумать, но как, если все существо просто в бешенстве.
- Так вы, наверно, встречались, он частенько заходит к нам в гости!? – мужчина отрицательно помотал головой, это все, на что было сил. Риск сорвать был слишком велик, а в данной ситуации это не самое лучшее, - Хотя…- продолжила Катерина, - Все правильно, в последнее время я так была занята, что похоже и его обделила вниманием… Надо будет завтра пригласить его на ужин. Не хотите присоединиться?
- Нет! – более резко, чем было приемлемо, ответил Андрей, но тут же опомнился и уже спокойнее добавил, - Меня завтра подруга в гости пригласила, я хотела отпроситься пораньше, а тут все так сложилось… - Андриана Павловна пожала плечами. Конечно, хорошо бы было поприсутствовать и посмотреть, что это за ком с горы, но ручаться, что интеллигентная мадам не размажет этого «миленького мужчинку» по стенке Жданов вряд ли мог.
- Ну, вот и славно! – Катя посмотрела на часы. Андриана Павловна поняла, что поздно и засуетилась:
- Мне кажется пора, а то у меня кот дома некормленый, да и спать пора. До завтра, Екатерина Валерьевна!
- До завтра, Андриана Павловна, - Катерина пристально посмотрела на мадам Жукову, было в ней что-то странное. Но усталая и вымотанная женщины решила не придавать этому значение.
Андрей пулей вылетел на лестницу, спустился на пару пролетов и замер. С силой жахнул по стене кулаком. И снова замер, Он злился на себя, на Катю, на свою беспомощность, черт знает еще на что… Боже, как же ему сейчас плохо… Рай рушился на глазах. Мужчина приложился лбом к стене и тихо застонал. Потом сполз по стене и сел на ступеньки.
Катя закрыла дверь за мадам Жуковой, убрала на кухне, выпила стакан молока, приняла душ и легла в постель… В свою одинокую постель… Ее внезапная истерика, тихое «Катенька», странный разговор, вернули ее в прошлое…прошлое, которое она так тщетно пыталась забыть… Перед глазами понеслись одна за одной картинки былого, а губы едва шептали:
…И кто-то во мраке деревьев незримый,
Зашуршал опавшей листвой
И крикнул: «Что сделал с тобой любимый,
Что сделал любимый твой!
Словно тронуты черной, густою тушью
Тяжелые веки твои.
Он предал тебя тоске и удушью
Отравительнице любви.
Ты давно перестала считать уколы -
Грудь мертва под острой иглой.
И напрасно стараешься быть веселой -
Легче в гроб тебе лечь живой!..»
Я сказала обидчику: «Хитрый, черный,
Верно нет у тебя стыда.
Он тихий, он нежный, он мне покорный,
Влюбленный в меня навсегда!»
_________________ Улыбайтесь, это всех раздражает 
|
Вход
FAQ
Поиск
не ну ваще ПРОСТО УМНИЧКИ!!!!
ЖДУ!!!!ПРОДУ!!!!!! 
И Ждан допустит ужина?, неужели он ничего не придумает? Когда Ждан жахнул кулаком о стену - бедные соседи у них наверное стена треснула и понадобится капремонт 